Он медленно натягивал пижаму, с горечью глядя на меня.
– Мне не будет жизни, если я не стану врачом, Кэти.
Я зажала рот обеими руками, чтобы не закричать. Что со мной творится? Я не могу требовать, чтобы он отказался от своей заветной мечты. Я не хочу быть как моя мать, которая заставляет страдать всех вокруг, чтобы ей было хорошо. Я кинулась в его объятия и заплакала. Случилось так, что мой брат стал моей первой, вечной, юной любовью, которой никогда, никогда не расцвести!
Потом я лежала одна, с открытыми глазами, и безнадежно слушала, как за окнами завывает холодный ветер.
Просмотр
Через день после Рождества, ровно в час я должна была быть в Грингленне, где находились дом Барта Уинслоу и балетная школа мадам Розенковой.
Мы все залезли в машину Пола и приехали за пять минут до начала.
Мадам Розенкова велела мне называть ее мадам Мариша, если я буду принята, а если не буду, то мне вообще не придется обращаться к ней. На ней было только черное трико, демонстрирующее каждую выпуклость и впадину ее великолепного тела, стройного и тренированного, несмотря на то что ей было уже, должно быть, около пятидесяти. Ее муж Жорж тоже был в черном, но его прекрасное мускулистое тело уже немного выдавало возраст: у него намечался животик. Еще к просмотру готовились двадцать девочек и три мальчика.
– Какую ты выбрала музыку? – спросила она.
Казалось, что ее муж вообще никогда не разговаривает, хотя он не сводил с меня своих умненьких птичьих глазок.
– «Спящая красавица», – тихо сказала я, полагая, что партия Авроры самая выигрышная партия классического репертуара, так зачем же выбирать менее показательную вещь? – Я могу исполнить одна «Адажио роз».
– Отлично, – саркастически сказала она. И добавила: – Я сразу подумала по твоему виду, что ты захочешь «Спящую красавицу».
Я пожалела, что не выбрала что-нибудь попроще.
– Какого цвета трико ты хочешь?
– Розового.
– Я так и думала.
Она вытащила мне розовое трико, наугад сняла с полки, где рядами стояли дюжины пар пуантов, одну пару и бросила ее мне. Как ни невероятно это звучит, пуанты оказались мне точно впору. Переодевшись, я села к длинному туалетному столику заплести волосы. Мне не надо было подсказывать, что мадам захочет видеть мою шею и ей не понравится все, что этому мешает. Я это знала и так.
Едва я вместе со стайкой хихикающих девчонок закончила одеваться и причесываться, мадам Мариша просунула в дверь голову посмотреть, готова ли я. Ее угольно-черные глаза критически ощупали меня.
– Неплохо. Пойдем, – приказала она и пошла вперед.
Я смотрела на ее сильные ноги с мощными мускулами. Зачем она нарастила эти чудовищные мускулы? Я не собираюсь стоять на пуантах столько, я не хочу, чтобы мои ноги стали такими