Маргус, надо признаться, тоже выглядел хорошо – высокий, светловолосый, уверенный в себе. И я бы, может, и увлекалась им, если бы не его жена, двое детей, и нескрываемое чувство превосходства, которое затмевало другие недостатки. Должность, которую занимал Маргус, досталась ему не просто так, и он имел право гордиться, но все же эта черта в Маргусе меня отталкивала. Я слышала, что в других раздражает именно то, чем грешен сам, но честно покопавшись в себе, признала, что нет, эта черта не моя, а того, о ком вспоминать не хотелось.
– Немного душно, кончено, – продолжил беседу мой спутник и попытался грозным видом освободить нам еще чуть больше пространства. – Но хорошо, что не дождь, а то зачастил в последнее время.
Я промолчала. Мне не хотелось быть здесь, не хотелось вести милых и беззаботных бесед, не хотелось слышать радостные крики, когда другому плохо. Мы с Маргусом стояли достаточно близко к раториуму, и я боковым зрением видела, как сверкала золотая вышивка на зеленых камзолах жаб герцогини, видела, как на помосте у их ног что-то звякнуло цепями и свернулось темным кулем, но не хотела поворачиваться.
– Ты побледнела, – заметил Маргус.
– Душно, – повторила его слова.
Не полагаясь уже только на грозный вид, он расчистил для нас еще немного пространства локтями и демонстрацией меча. Поухав осуждающе, горожане перестали давить нам в спины и потеснились.
– Лучше? – одна ладонь Маргуса все еще была в моей, а вторая участливо погладила по щеке.
– Да, спасибо, – скользнув взглядом по любопытной толпе, я повернула лицо в сторону, чтобы избежать прикосновений Маргуса, и невольно все-таки посмотрела на помост.
Один из прислужников герцогини поднял руку, повелевая замолчать, и начал читать приказ о казни демона. Казни… как я и думала… Толпа терпеливо внимала, в каких грехах виноват обвиняемый, хотя в данном случае для уничтожения было достаточно наличия темно-фиолетовых крыльев.
Я не вслушивалась, что говорили жабы, но все равно улавливала обрывки их длинной речи: демоница, бывшая легал, которая предала Анидат и стала любовницей демона, а потом посмела вернуться с темными и тайными помыслами… угрожала… была вовремя поймана… сопротивлялась… пыталась обвинить честных и заслуженных легал в измене и предательстве… приговорена… завтра… на рассвете… ночь, чтобы показательно было…
Я смотрела на сгорбленную хрупкую фигуру, скрытую