– Еда-а? – протянула Киви, как будто понятия не имела, что это такое. Она открыла холодильник и осторожно в него заглянула. – Сыр, йогурты, трава какая-то. Будешь?
– Ну, сыру я бы съел. А супа нет? Или еще чего посущественней?
– Су-упа? Нет. А еще чего-нибудь… Что-то тут в морозилке есть.
– А какое оно?
– Замороженное. Если ты думаешь, что я буду готовить тебе еду, ты глубоко заблуждаешься. Я не умею готовить.
– Не умеешь? – поразился он. – А что же ты ешь?
– Что бог пошлет.
– Ну и ну! А яиц там нет?
– Есть.
– О! Давай я омлет, что ли, сделаю.
– Делай.
Он зажег газ и сам произвел ревизию холодильника, добыв черствый сыр, яйца, упаковку йогурта, масло и вялую петрушку. Разбил яйца, вывалил туда йогурт, посолил и взбил вилкой. Не найдя терки, порезал помельче сыр, заодно и петрушку и смешал все вместе. Киви смотрела с интересом.
– Учись и запоминай: чтобы получился хороший омлет, сковорода должна быть горячей, а масло – холодным. Вот так.
– Здоровско! Давай уже есть.
– Да ты же не ешь?
– Ты все перепутал – я не готовлю. А съесть – всегда пожалуйста. Или тебе для меня омлета жалко?
– Для тебя – ничего не жалко.
– То-то же.
Они с чувством съели омлет. Уже по собственной инициативе он обследовал морозилку и выловил оттуда кусок какой-то рыбы. Мясо тоже было, но размораживать его долго, а рыбе необязательно до конца оттаивать – он чувствовал, что на одном омлете не протянет.
– Слушай, а вдруг ты повар? – спросила Киви, дожевывая кусок хлеба, которым до блеска вытерла тарелку.
– Все может быть. Давай ты съездишь в «Гусарскую балладу» и заберешь мою куртку, а я приготовлю обед?
– Во-первых: мы не знаем, где эта «Баллада». Во-вторых: очень надо мне утруждаться. И что я там скажу? Здравствуйте, я ваша тетя? В-третьих…
– Ты скажешь: «Мой муж (на слове «муж» Киви нервно дернулась) вчера тут перебрал и забыл куртку». Предъявишь номерок. Я бы сам съездил, но в чем я поеду? На улице же холодно.
– Все равно мы не знаем, где это.
– Это верно…
Они помолчали. Какая-то мысль зашевелилась у него в голове. Можно же… как это называется…
– Послушай, а нет этого, как его… компьютера? Интернета?
– Компьютер? Компьютер-то есть. И Интернет есть. Слушай, а ты не придуриваешься, а? Если ты ничего не помнишь, откуда ты знаешь про интернет? И как омлет делать? И про «Матрицу»?
– Да не придуриваюсь я, как ты выражаешься. Я про себя ни хрена не помню! Про себя! А все остальное – пожалуйста: семью восемь – пятьдесят шесть, Волга впадает в Каспийское море, лошади кушают овес.
– Ну ладно, извини. Давай попробуем влезть в Сеть. Только я все равно не поеду. Пошли.
Они перебрались в комнату – не ту, где он спал на диване, а в другую, где тоже было полно книг и загадочных картин. Художница она, что ли, Наполеон-то? Или этот, как его? Пифагор! Киви включила компьютер, он уселся перед монитором.