– Это настоящее произведение искусства. У меня был только один такой костюм. Как вы понимаете, вещи такого качества и цены не продаются в количествах, чтобы не получилось так, что две моих покупательницы встретятся на какой-нибудь вечеринке в одинаковых платьях. Это ведь будет ужасно!
– Конечно. – Я уже начал терять терпение. – Кто же купил тот единственный экземпляр?
– Как ни странно, но, едва увидев имя, я тут же вспомнила ее. Восхитительная рыжеволосая красавица мисс Деймон. Доун Деймон.
– Вы уверены?
– Абсолютно. – Она чуть приподняла брови. – Похоже, вы не вполне довольны?
– Я думал, что покупательницей окажется блондинка по имени Джери, – пробормотал я. – Может, она назвала вам вымышленное имя и выкрасила волосы в тот день, когда покупала у вас этот костюм?
Аннет решительно покачала головой.
– Сожалею, но это невозможно. Как только я увидела имя Доун Деймон, то сразу представила ее себе – не только потому, что она купила этот костюм, но и потому, что видела ее на вечеринке недели две назад.
– Она живет в Санта-Байе?
Она элегантно пожала плечами, и по белому шелку ее блузки пробежала восхитительная волна.
– Не знаю – мы обменялись лишь парой фраз. Она телеактриса или что-то в этом роде. Так она говорила, но я не могу припомнить, чтобы видела ее в какой-нибудь программе. – Аннет снова улыбнулась. – Правда, я редко смотрю телевизор.
– Итак, вы отослали костюм ей?
– Нет, она была настолько очарована им и он ей так подошел, что она сразу забрала его с собой. Заплатила наличными – по одному этому я запомнила бы ее обязательно: клиенты, которые рассчитываются наличными, редки в нашем салоне.
Лицо ее приняло задумчивое выражение, когда она произнесла эти слова.
– Кто устраивал вечеринку, на которой вы встретились?
– Гас Терри, – ответила она.
– Гас Терри? – спросил я без тени иронии. – Разве он еще жив?
Ее серые глаза вспыхнули негодованием.
– Уверяю вас, ему еще далеко до смерти, мистер Бойд. Раз он был крупнейшей кинозвездой в тридцатые годы, все думают, что сейчас он должен быть древним стариком, но он стал знаменитым в двадцать пять лет.
– Вы имеете в виду, он молодеет с каждым годом? – спросил я благоговейно.
– Я нисколько не нахожу это смешным. Гадкий юмор малолеток.
– Извините, – пробормотал я с покаянным видом, – вы не могли бы рассказать мне немного о Гасе Терри?
– Что тут рассказывать? Он богат, у него безумно дорогая вилла, там, на вершине уступа, где он и устраивает приемы, в основном для людей из шоу-бизнеса.
– Он ведь был замешан в каком-то крупном скандале сразу после войны? – Я смутно припомнил газетные передовицы тех лет. – Кажется, поэтому он и перестал сниматься: никто не хотел иметь с ним дела.
– Да, был скандал, но Гас оказался в нем жертвой – ему даже не дали возможности защищать себя. Было бы неудивительно, если бы он озлобился, но он всех