пережитая на Арбате
даже красивые кожаные перчатки
между мной и тобой
конечно, Бог
III
Солярис
осознанность
в моих ночных кошмарах
4’33
диагноз
мы слишком волшебны
IV
моя тихая заводь
в этом доме вырастали любимые дети
туманное
корабли
кавказское
быть может
V
Париж – это виолончель
что ты грустишь, мой маленький бог
она звенит колокольчиками
сигарета
Париж
VI
у меня характер Пикассо
гладильщица
Модильяни
Винсент
VII
предчувствие битвы
если ты воин
очередное
чем ближе к победе
Александр
Афина
VIII
пройдя последний, седьмой, круг ада
мой ангел с увесистым сердцем
пора бросать писательство
увидеть море
IX
небожитель
небесное
на стороне зла
мы родились на горе
X
в эту пору рубиновых кленов
у меня замирало дыхание
в долине нежности
Моцарт
Тристан
XI
дорогая моя светлая девочка
я встретилась с тобой задолго до
вокзал
танец
переживи стих
XII
Корфу
Макбет
скрипач
лисы
услышь как плещет вода в этом стихе
смерть в Венеции
I
Федерико Гарсиа Лорке №2
Било пять часов пополудни.
Было точно пять часов пополудни.
Принес простыню крахмальную мальчик
в пятом часу пополудни.
И корзину с известью негашеной —
в пятом часу пополудни.
А над всем этим – смерть,
одна только смерть
в пятом часу пополудни.
Ф. Г. Лорка
мне плохо – кружится голова
контрастна температура кожи
твоим стихам.
теперь все делю пополам с тобой —
пополам,
как обреченный, на краешке
ледника.
я помню цвет этих глаз
перед натиском стывших дул —
уже было ясно все —
ты искал её в каждом дне
и в свете твоих бесконечно песочных лун
я псом андалузским так же плетусь за ней.
и скрежет металла, и крик за моей спиной,
мир катится к чёрту, но я без тревог иду, —
нам Смерть умещается тонким пером в ладонь
и память, как кудри, разносится на ветру
тишина
слушай, сын, тишину —
эту мертвую зыбь тишины,
где идут отголоски ко дну.
тишину,
где немеют сердца,
где не смеют
поднять лица.
Ф. Г. Лорка
я учусь отступать в тень, разжимая неспешно пальцы,
подталкивая тебя к новому горизонту.
потому что любовь – это вальс. потому что здесь Франция,
потому что всю жизнь я борюсь за личностную свободу.
я становлюсь плохой. кому теперь можно верить?
мы – целое поколение, преданное отцом,
рыдающее на пепелище, надежду разносит ветер.
как я боюсь повернуться и посмотреть прямо тебе в лицо.
зачем мы сюда приходим, зачем мы такие дети?
зачем эти прозрачные доверчивые глаза?
нас порешают тихо, за городом, на рассвете,
когда к оврагу