Гадина попыталась атаковать зубастыми челюстями и снова получила жёсткий удар. Эл, изловчившись, отхватил раскачивающийся на тонком жгуте глаз твари. Монстр взвыл протяжно, махнул уцелевшей клешней, сметая разом в сторону и Эливерта, и его друга-торговца.
А потом, прежде чем они успели вскочить на ноги, жуткая тварь нырнула обратно в глубину Киримы. Лишь круги разошлись по встревоженной серебряной глади озера.
Эливерт и Орлех переглянулись – не верилось, что они так легко отделались.
– Ни хрена себе! Это и есть твоя тихая семейная жизнь? – Орлех стёр пот со лба и сунул клинок в ножны. – Не-е-е, брат, тогда я лучше буду смертельно рисковать, промышляя воровством и торгуя краденным!
Ночь чёрной луны
А дочь моя боится темноты.
Я сам её боюсь, давно уж взрослый.
Этой ночью…
Как душно! Невозможно дышать. Лето только началось, а ночи уже такие знойные.
Эливерт тяжело вздохнул. В маленькой комнатке стояла просто невыносимая духота. Вифриец подошёл к окну, толкнул слюдяные створки, и лица коснулась бархатной лапкой ночная свежесть. На улице тоже жарковато, но так хоть немного легче.
Ночь заглянула в окно – беспросветная глухая ночь. Почти никаких огней. Новолуние. Сегодня луна скрыла свой бледный лик в чёрной тени. Угасло её колдовское сияние. Луна умирала каждый месяц, чтобы вновь возродиться на небосводе. И это было тёмное время…
Ночи чёрной луны – когда в душе вдруг просыпается всё самое губительное и мрачное, что скрыто в другое время, когда отчаяние берёт тебя за горло. Глядя в эту бездонную тьму небес, где даже звёзд сегодня почти не видно, невозможно поверить, что ещё не всё потеряно, что завтра будет новый день, и солнце осветит уснувший городок.
Мрак заполняет пустоту внутри, он ставит на колени истерзанную душу, и тьма кажется вечной и непобедимой. В такие ночи понимаешь, как ты ничтожно слаб. Жалкий человечек, поверивший в то, что ты сам хозяин своей жизни и своей судьбы… В такую ночь наступает час расплаты за свою гордыню!
Эливерт вернулся к столу, плеснул вина, хлебнул залпом, даже не распробовав вкус. Сколько же надо выпить, Ворон, чтобы это прекратилось? Чтобы не чувствовать больше эту невыносимую… Как же хочется выдрать сейчас сердце из груди и вышвырнуть его вон, туда, в окно, в беспросветную ночь!
Рука снова потянулась к бутыли. Нет, хватит! Эливерт вернулся к окну, закрыл глаза, подставив лицо едва уловимому ночному ветерку.
Пить нынче – непозволительная роскошь. Скоро проснётся Граю. И он должен быть рядом. Он должен быть трезв и силён. По крайней мере, она должна верить в то, что он трезв и силен.
Он должен отгонять навязчивый кошмар, что теперь приходит за её душой каждую