– Насколько я понимаю, фамилии ваши – Трошин и Дмитрук? – продолжая одаривать их улыбкой, спросил начальник отдела снабжения.
– Моя – Трошин, его – Дмитрук, – скованно пояснил скуластый мужчина, кивнув на своего напарника.
– Слушаю вас. – Ефимов изобразил напряженное внимание.
– Мы по поводу уголка и труб… – сказал Трошин. – Вам звонили…
Его напарник полез было в карман пиджака, но Трошин остановил его взглядом, выжидающе посмотрел на хозяина кабинета. Тот развел руками:
– М-да… Сложно нынче с этими позициями… Сложно… Вам же ни много ни мало, а двадцать тонн подавай…
Дмитрук подобострастно улыбнулся, отчего его маленькое загорелое лицо стало похожим на обезьянью мордочку:
– У нас письмо есть от совхоза, агропром резолюцию наложил. – Он помялся и, тушуясь, добавил: – И прочее…
– Понимаю, понимаю, – задумчиво произнес Ефимов, щелкнув клавишей вентилятора, и, сощурившись от приятно освежающего потока воздуха, негромко сказал: – Бригадир вам разъяснил условия?
Догадавшись по тону вопроса, что имеется в виду, Трошин кивнул:
– Тысяча.
Ефимов выключил вентилятор, приложил к уху сложенную лодочкой ладонь:
– Сколько?!
– Тысяча рублей, – вместо Трошина пояснил Дмитрук тонким голосом.
Ефимов откинулся на спинку кресла, долго и обиженно смотрел то на одного, то на другого. Потом с еще большей обидой сказал:
– Милые вы мои, вы что?.. Насмехаетесь надо мной или бригадира решили вокруг пальца обвести?.. Разве это деловой разговор?
Трошин и Дмитрук непонимающе переглянулись.
– Чего нам насмехаться? – нехотя сказал Трошин.
– Не насмехаетесь? – наигранно удивился Ефимов и, словно только сейчас осознав, что произошла какая-то нелепая ошибка, потряс в воздухе рукой: – Речь шла о двух тысячах! Вы перепутали, милые мои, перепутали.
– Бригадир говорил – тысяча, – набычился Трошин.
– Да, да, – подтвердил Дмитрук. – По полсотни за тонну…
Ефимов устало вздохнул…
– Как будто я для себя прошу… Резолюция главного чего-то стоит… Начальник тоже не бесплатно закроет глаза на отпуск дефицитного фондового металла… Крановщик, и тот за так грузить не станет… Жаль, что мы с вами не нашли общего языка, жаль… Извините, товарищи, мне работать нужно. Голова кругом идет. Лето! Одному трубы, другому уголок, третьему вентиля… Простите, ради бога…
– Нам же объект сдавать надо, аккорд накрывается! – умоляюще сложил на груди руки Дмитрук.
Ефимов