А я стояла как соляной столп и рожа моя горела факелом.
– А-а. Э-э. У-у-я потом. Извините. – Выпалила я и выскочила на улицу. Ой, как неудобно получилось. Вот что значит, ничего вокруг себя не видеть. И ведь прекрасно знала, что папе Улин очень нравиться. Могла бы и догадаться.
Я поплелась домой.
По дороге я встретила Райла.
– А почему ты один! – Забеспокоилась я. – Разве я тебе не запретила ходить одному.
– А Ваня с Щеном остался. Тот за нами хотел побежать.
– Ну и побежал бы, вот беда. Ему давно пора мир узнавать. Идём обратно, и чтобы это было в последний раз. Ты меня понял?
Я отправила мальчишек в центр, облизалась со Щеном и поднялась вместе с ним и чашкой чая на балкон. Спать совершенно не хотелось. Я тихонько прихлёбывала ароматный напиток, когда какое-то серое пятно на лужайке привлекло мой внимание. Я встала и подошла к перилам.
На зелёной траве, прямо перед крыльцом лежала огромная псица. Та самая, которую я убила. Она подняла голову, посмотрела прямо мне в глаза и улыбнулась. И даже хвостом слегка шевельнула. А потом назвала меня по имени.
– Альлига.
Я слегка удивилась, а псица вскочила и позвала меня уже громче.
– Альлига!
Я вздрогнула и открыла глаза. И присниться же.
На лужайке стояла Улин и махала мне рукой. Я махнула ей в ответ, зазывая к себе наверх. Она поднялась.
– Чаю хочешь? – Спросила я, давя смущение в зародыше.
– Да, и чаю…Я поговорить с тобой пришла. Можно?
– Можно. – Шмыгнула я носом. – Отчего не поговорить, коли говориться. Садись, я мигом.
Улин села на скамеечку и принялась заправлять под шапочку выбившийся локон, а я спустилась вниз приготовить свежего чаю и себя.
– Ты утром убежала, потому что меня увидела с Кормом? – Спросила Улин, когда мы отпили по глоточку из синих чашечек.
– Ну-у. Да. Извини, мне так неудобно. Я и не думала что вы…
Я слегка замялась не в силах выговорить слово «любовники»
– Тебе это не нравиться?
– Что ты! – Вскинулась я. – с чего ты это взяла? Наоборот, очень нравиться. Правда, правда. Мне еще больше бы понравилось, если бы вы смогли пожениться и родить мне пару-тройку сестричек. Если ты родила таких красавиц своему мужу, то я могу себе представить, что получиться у вас с папой.
Улин робко улыбнулась.
–Знаешь Альлига. Ты единственный человек, которому я могу открыться. Это было так давно, что я и сама в это уже почти не верю, но всё равно меня это почему то гнетёт. Дело в том, что мой муж не отец моим дочерям.
– Как? А кто их отец? Неужели мой папа?
– Нет, что ты. – Улыбнулась Улин. – Корм тогда и не знал обо мне. Ты можешь осуждать меня, сколько тебе будет угодно, только не говори никому. Я не боюсь людей. Я просто не хочу, чтобы об этом узнали мои дочери. Видишь ли… – она слегка замялась.
– Лучше говори. – Улыбнулась я. – А не то я подумаю, что ты родила их