– Но я прошу тебя, Альлига. – Сказал он. – Каждый день он должен ходить на занятия. У мальчика просто невероятный потенциал. Ты не поверишь, но за три смены он усвоил столько, сколько я за три оборота.
Я сделала вид, что страшно удивилась, а Красавчик продолжил.
– Если так пойдёт и дальше, то он скоро будет знать больше чем я. – И рассмеялся довольно.
– Тогда тем более надо давать ему побольше отдыхать. Иначе он может переутомиться и тогда всё.
– Что, всё? – Всполошился Красавчик.
– Он не только не сможет усваивать новую информацию, но и забудет то, что уже усвоил. Вот, к примеру, если палку слишком резко сгибать, то она непременно или поломается, или разогнётся и треснет тебя по лбу. – При этих словах я слегка стукнула ура по высокому лбу, и он вздрогнул от неожиданности.
– Неужели, правда? – Не поверил он мне.
– А ты возьми и попробуй. – Рассмеялась я. А потом подхватила Райла на руки, как раньше и чмокнула его в носик.
– Ну, вот видишь, малыш. Мы всё и решили. Идём?
– Идём. – Кивнул он и тоже чмокнул меня в ответ. Как раньше.
Моя мечта о тишине и уединении растворилась в голубой дали. В доме моём теперь постоянно жили три маленьких существа. Но шуму только от них троих было столько, что казалось их впятеро больше. Они как то подозрительно быстро снюхались. Слишком хорошо понимали друг друга. Мне иногда даже казалось, что они общаются на каком-то неслышном мне самой уровне.
Толстолапый, толстопопый, толстомордый и толстопузый Щен был совершенно на равных со своими приятелями. Они вместе носились по лесу и ломали в доме все, на что хватало их, к счастью, не таких уж великих силёнок. Везде были разбросаны косточки из жил, которые я тоннами делала у уров. Ничего сложного. Сушилка и пресс. В косточки я добавляла кучу всяких пользительных вещей, вроде витаминов и минералов. В молоко тоже добавляла. Собакин был всё-таки ещё маленький и косточки ему не особо поддавались.
И что интересно. Щен целыми днями находился с Ваней. Тот поил и кормил его, но, стоило мне перешагнуть порог дома, как Щен забывал обо всём. Лез на руки, целовался и всячески выражал мне свою любовь. На приятелей своих в это время он смотрел как-то искоса. Мол, а это кто такие? Знать не знаю. И спал всегда только со мной. Конечно, на первом этаже для него была устроена роскошная лежанка. Сама бы в такой спала, честное слово. Но едва научившись передвигаться самостоятельно, он докарабкался ко мне на антресоли и с глубоким вздохом привалился ко мне под бочок. Я унесла его обратно и снова уснула. Через некоторое время я опять услыхала его громкое сопение, когда он вскарабкивался уже на верхнюю ступеньку. Когда он залез на антресоли в пятнадцатый раз, сопя и плача, я сдалась.
С папой и Улин я виделась только во дворце. Работа там была в самом разгаре, и Корм почти не покидал стройки.
Зато, частенько к нам в гости заходили младшие дочери Улин в сопровождении Макса и его друзей. Однажды я их застукала. Испугалась, что дом придётся отстраивать заново.
Когда мы сидели