Как-то раз, возвращаясь с очередной прогулки, Ахайя заехала по нужде в масличную рощу. Спешившись, зацепила повод за ближайший сук и поспешила в заросли густых баррисов. Уже надевая штаны, женщина услышала злобное фырканье Дракона, треск сучьев и топот копыт. Выскочив из кустов, увидела кружившего на месте и скалившего зубы жеребца, пытавшегося укусить вцепившегося в седло бродягу.
Ахайя недаром выбрала этого коня и дала ему такое грозное имя. Это был сущий зверь: сильный, злобный, выносливый и недоверчивый. Женщина с трудом приручила и объездила его ещё в первые дни пребывания в замке, и с тех пор он был предан только ей. От его зубов и копыт пострадал не один конюх и мальчик-грум, и в замке его боялись все. А этот бродяга-конокрад, не зная о злобном характере жеребца, сейчас не столько уже хотел сесть в седло, сколько старался избежать его укусов и убраться от бешеного животного целым и невредимым.
Ахайя приблизилась к вору и ударом кулака сшибла его с ног, а Дракон тут же лягнул полуоглушённое тело. Ахайя успокоила коня и привязала его подальше, так как тот всё время старался куснуть или лягнуть чужака. Вернувшись к вору, женщина заломила ему руки за спину и связала шнуром-удавкой, всегда висевшем на поясе каждой «меченой». Рывком поставив его на ноги, набросила на шею петлю привязанного к седлу аркана. Затем дала пощёчину и произнесла:
– Сейчас я отведу тебя в замок, мерзкий конокрад, и повешу на стене в назидание другим.
Бродяга стоял, ошеломлённый всем произошедшим, и растерянно моргал. Он ещё не совсем оправился после удара «меченой» и его немного пошатывало.
Ахайя села в седло и подтянула к себе слегка упиравшегося пленника. Дракон раздул ноздри и оскалил зубы, но Ахайя прикрикнула на него и тронула уздечку. Дёрнув конец аркана, приказала:
– Иди возле левого стремени, если не хочешь получить копытом в лоб.
Затянувшаяся скользящая петля сдавила горло бродяги, и он закашлялся. Волей-неволей, ему пришлось последовать за всадницей. Дракон шёл крупным шагом, поэтому пленнику пришлось торопиться, чтобы не задохнуться от затягивавшейся петли. Или не попасть под задние копыта коня.
Так они и въехали в замок: злобно косящий на чужака жеребец, невозмутимо восседающая в седле женщина и семенящий рядом с её левой ногой, задыхающийся, потный и грязный пленник. Стражники у ворот и на стенах насмешливо освистали его и отпустили несколько нелестных замечаний.
Спешившись посреди двора, Ахайя вручила повод приблизившемуся с опаской груму и подозвала свободного стражника.
– Посторожи этого идиота, пока я не пришлю за ним.
– Слушаюсь, госпожа, – послушно ответил воин, не удивляясь и ничего не спрашивая. Хозяйка «Гнезда чайки» держала слуг и охрану в строгости и не поощряла панибратства.
Женщина поднялась к себе,