Письма к императору Александру III, 1881–1894. В.П. Мещерский

ляжет постоянным и весьма обременительным расходом на государственное казначейство при отсутствии взамен того каких бы то ни было выгод, не говоря уже о прочих неудобствах. Будучи в зависимости от редких пресноводных колодцев, посты эти не могут быть расположены на столько близко один к другому, чтобы служить действительною охраной пограничной линии и быстро подавать друг другу, в случае надобности, взаимную помощь. История терско-кубанской линии достаточно убеждает, что даже на хорошо обселенных и защищенных кордонах, при отлично выработанной системе пограничной охраны и при громадной практической опытности в этом деле боевого казачьего населения, взаимная поддержка, в случаях прорыва кавказских горцев на русскую степь, далеко не всегда являлась своевременною. А что же будет здесь, в пустыне, и в особенности когда почти параллельно границе, отступая от нее в глубь страны всего на какие-нибудь сто с небольшим верст, пройдет линия среднеазиатской железной дороги! Каким вечным соблазном для аламанщиков будет эта дорога, более чем слабо защищенная от возможности устраивать на ней крушения поездов, с целью грабежа товаров и пассажиров. Не говорю уже о контрабандном ввозе произведений английской промышленности, в подрыв нашим торгово-промышленным силам. Известно, например, что в настоящее время английский индийский чай (так называемый ак-чай) совершенно вытеснил со всех среднеазиатских рынков наши кирпичные чаи[182]. То же, по всей вероятности, вскоре будет и с нашими котонадами[183], если граница осуществится так, как проектируют ее карта Ильина и английские газеты. А что англичане при первой же возможности устроят в Герате и Мазар-и-Шерифе склады своих товаров, в этом, конечно, не может быть никакого сомнения.

      Для устойчивости пограничной линии, ее необходимо следует ввести в район культивированных оазисов, каковы на протяжении данного участка суть: Меручак, Маймене, Андхой, Ахча, Шибирхан, Балх, Мазар-и-Шериф и Таш-курган, которые собственно и должны быть нашими пограничными пунктами, где содержание гарнизонов будет в значительной мере облегчено нам средствами местной производительности и тою податною суммой, какая придется с населения сих оазисов. Тогда нам нечего опасаться ни прорывов через границу, ни грабительских покушений на крушение железнодорожных поездов, так как собственный наш исторический опыт в Средней Азии уже достаточно показал нам, что кочевое население степи умиротворяется тотчас же, как только мы выносим линию своих фортов вперед, за пределы его обычных кочевок. Так и в данном случае: если граница будет проведена по оазисам, то кочевое племя туркмен Алиели войдет в состав нашей территории и поневоле будет жить спокойно, так как Андхой, Маймене, Шибирхан, Ахча, Балх и Мазар-и-Шериф, к коим оно тяготеет экономически, будут заняты русскими гарнизонами. В противном же случае Алиели останутся, как и теперь, независимым племенем и, примыкая непосредственно к нашей степной границе, будут, во-первых, вечно