Саламандра – человек толпы: сегодня он может поаплодировать пацифистам («Саламандры, долой оружие!»), а назавтра он с такой же легкостью поддержит нацистов («Саламандры, вышвырните евреев!»), он прислушивается к любым обращениям и особенно радуется, услышав: «Товарищи саламандры!» Закономерно, что все заканчивается почти повсеместной гибелью Homo sapiens под напором саламандр. Иного и быть не может, если делаешь ставку на «среднего человека» и видишь в нем только послушный объект пропаганды. Оставив благородное дело воспитания до лучших времен, а пока угождая нехитрым амбициям толп, власть имущие в конце концов пробудили в саламандрах то, чего страшились, – ощущение безнаказанности. В результате жертвами стали все. Печальный финал, но и закономерный.
Время учеников
Фантастический проект (1996–2009) осуществлен литературным менеджером Андреем Чертковым в рамках межавторского цикла. Идея внешне выглядела перспективной. Мир Стругацких, утверждал Чертков, настолько детально прописан, что сделался уже почти реальным обжитым уголком Вселенной. И, раз так, глупо не пустить туда посторонних жильцов – благо места хватит на всех. Фантастам было предложено сочинить тексты a la Стругацкие: либо продолжения известных вещей, либо вариации на какую-нибудь из «стругацких» тем, с привлечением уже готовых персонажей. Так появился первый сборник «Время учеников», изданный петербургской «Terra Fantastica» и московским «АСТ».
С точки зрения коммерции начало проекта было успешным, с точки зрения литературы – сомнительным. Если вынести за скобки повесть Михаила Успенского «Змеиное молоко» (перевертыш «Парня из преисподней») и статью Вадима Казакова «Полет над гнездом лягушки» (публицистика на тему повести «Волны гасят ветер»), мы обнаружим в остатке сочинения двух разновидностей. Либо это школьнические упражнения в имитации стиля мэтров, но без адекватного сюжетного «наполнения» (тексты Анта Скаландиса, Сергея Лукьяненко и др.). Либо досадные попытки надрывной полемики с мэтрами. К последним отнесем и «Трудно стать богом» Вячеслава Рыбакова, который умудрился превратить свою версию повести «За миллиард лет до конца света» в очередное «доказательство» заговора темных потусторонних сил против народа-богоносца…
Второй том мало что добавил к первому: попытки уязвить литературных учителей (времен 1950–1960-х) с позиций дня сегодняшнего остались, бесспорно, преобладающим стимулом для многих «учеников». Особенно нелепым выглядит кокетливое эссе Эдуарда Геворкяна «Вежливый отказ» – о том, почему он, Геворкян, отказался продолжить «Страну багровых туч». (Нет, не по соображениям этики. Автору просто стало