Вирин взял под уздцы лошадь и, не оборачиваясь, вышел.
Яла уронила голову на руки, волосы золотыми потоками хлынули на лицо и плечи. Она судорожно открывала рот, как рыба, выброшенная из воды, но глаза ее были сухими. В темном закутке конюшни, где всегда сушились попоны, послышался шум. Яла испуганно оглянулась. Раздались шаги, и на свет вышел гвардеец ее мужа, гаур Хавасар. Он подошел к принцессе и протянул ей руку.
– Миледи.
Яла встала и, промокнув платком кровь, механически улыбнулась. Суровый стоял перед ней, будто ожидая чего-то, но принцесса молчала.
– Если хотите, миледи, – сказал он, – я убью его, на охоте всякое может случиться.
Яла вздрогнула и покраснела, зрачки расширились, как будто ее поймали на постыдной мысли, и она отвела глаза. Придерживая юбки, принцесса крови повернулась к маленькому окошку и не поворачивалась, пока гвардеец не оставил ее одну.
****
Высокая неказистая фигура Глора возвышался над сестрой, сидящей в кресле. Яла нервно дергала шерстяные нитки, было видно, что вязание ее сейчас нисколько не занимает.
– Глор, ты должен образумить нашего брата, негоже, что он женится на этой дикарке. Ты же знаешь, наш дед Гран высадил лес только потому, что ачи намекнули ему на гибель династии Гаутэхов по вине гауров. Ему хватило одного намека, чтобы разработать блестящую военную компанию! Ты понимаешь вообще, чего он удумал, в голове не укладывается – усадить на трон Гаутэха щенка Зарайи, презренного убийцы, палача!
Глор равнодушно пожал огромными плечами, почесал бороду и чтобы что-то ответить на возмущение сестры, пробормотал:
– Король – он, а не я. Ты с ним говорила, и чего ты добилась? Брат теперь обходит тебя за тысячу шагов, не будь ты его сестрой, он давно бы услал тебя куда подальше, на рубежи, к твоему тестю.
Яла сжала руки в кулачки так сильно, что побелели костяшки, а ногти безжалостно буравили мягкую ладонь. Вязанье под руками задрожало.
– Я не понимаю твоего безразличия, если трон займет этот мальчишка, которого следовало бы сдать в Лакейский дом, вместо того чтобы кормить засахаренными ягодами, не видать тебе трона.
– Не делай вида, сестрица, что тебя волнует моя скромная персона. Я знаю, что ты думаешь о своем сыне. Ты торопишься, Яла, ревность затмила твои глаза, надо подождать, когда плод созреет, и уже тогда срывать.
– Когда плод созреет, дорогой брат, сорвет его уже кто-то другой, не ты.
В комнаты вбежал Ядвин. Он громко кричал и размахивал длинными ножнами. Мальчик задел на столе вазу, она разбилась и вода потекла по деревянной столешнице.
– Разбойник! – воскликнул Глор. Он подошел к столу и бережно сложил черепки вазы. – Разве принц может вести себя так безобразно? В эту вазу ставила цветы еще моя бабка, Гамара. Поросенок! Посмотри, что ты сделал!
Ядвин остановился и с ненавистью поглядел