И тут они выходят прямо ко мне. Я попыталась спрятаться, но слишком поздно. Белая рубашка в лесу заметна, как белый флаг.
– Ты чья, девица? – спрашивает один из них. У него редкие жёлтые зубы, неопрятная борода и шрам на щеке. И одежда совсем не моего времени или не моего мира, но это я отметила уже в дополнение. Просто в наше время никто с такими зубами не ходит, и остальное меркнет на этом фоне.
У меня нет ответа на их вопрос, так что я просто пячусь назад.
– Будешь наша, – радостно добавляет второй. Лысый, краснощёкий, и у него вообще части зубов нет. Хотя лет им, наверное, двадцать пять-тридцать.
Я прекращаю, наконец, затравленно их рассматривать, поворачиваюсь и бегу. Проклинаю на ходу свою глупость и коварную демоницу: в конце концов, демон – красив, опрятен, у него прекрасный дом, и ещё он – один, и я уверена, может быть нежным. А эти… нет, не думать, не буду об этом думать, а то меня стошнит, а мне бежать надо, изо всех сил бежать…
На влажной от дождя траве я поскальзываюсь, встаю, бегу дальше, с ужасом понимая, что они меня загоняют: мои преследователи разделились, и теперь, перекликаясь, гонят меня, куда им нужно. Собственно… вот сюда. Я упираюсь в огромный камень, закрывающий вход в ущелье, и у меня уже нет сил, чтобы карабкаться по крутым склонам наверх… нет, я не сдалась, я пытаюсь всё равно, но катастрофически безрезультатно.
– Я – первый, – говорит лысый настолько сально, что меня начинает трясти.
– Ты в прошлый раз был первым, – не соглашается бородатый и противно мне подмигивает.
Они спорят, приближаясь ко мне, а я никак не могу поверить, что и правда в это влипла. Я буду бороться до конца, но сдаётся мне, что церемониться они не собираются…
– Не ссорьтесь, – миролюбиво говорит новый, знакомый – я боюсь в это поверить – голос откуда-то сверху. – Сдохнете одновременно.
Он ещё не договорил, а мои несостоявшиеся мучители и вполне состоявшиеся преследователи валятся на землю, не успев ничего сказать. Демон – я смотрю наверх – стоит на огромном камне, в спину ему светит клонящееся к горизонту солнце, и он прекрасен. Воистину прекрасен и почти уже любим. До тех пор, пока не спрыгивает вниз и не берёт меня за горло.
– Юлька-а, ты понимаешь, что натворила? – он очень зол. Я готова списать всё на то, что он волновался, и даже если и не волновался, всё равно я готова ему всё простить просто за то, что он пришёл. И спас. И так вовремя.
– Прости, – говорю, вцепившись в его руку обеими своими. – Спасибо. Идём скорее отсюда!
– Отсюда, – отнюдь не разделяет моего оптимизма и энтузиазма демон, – так просто не уйти. Это очень, очень плохой мир, Юлька. И мы