Верховный совет Антанты откладывал решение до исхода Гражданской войны[28]. Отношение Англии к образованию Великой Польши было, скорее, отрицательным, но Франция делала на Польшу серьезную ставку, стремясь сделать ее оплотом своей политики на востоке Европы. В пределах самой Польши «правица» и «народная демократия» открыто стремились к захвату большей части Белоруссии и частей Подолии, Волыни; «левица» настаивала на воссоздании «Великой Литвы» (как государства-буфера), связанной с Польшей унией, которая со временем должна была повести к полному слиянию Польши и Литвы. Этот план поддерживался (против сейма) «начальником государства» Пилсудским, который ограничивался пока захватом возможно большей территории и предохранением Польши от «большевистской заразы». Польское правительство было заинтересовано в распаде или ослаблении России и, конечно, не желало иметь по соседству ни сильную республику Советов, ни восстановленную царскую Россию. Поэтому оно установило молчаливый контакт с Добровольческой армией, которая оттягивала главные силы Красной армии на юг, и само оттягивало часть этих сил на запад, насколько это соответствовало силам и задачам Польши. Деникин усердно стремился добиться от Польши более активной помощи. В своих «Очерках русской смуты»[29] он пишет:
«Предпринимая наступление в направлении Киева, я имел в виду огромное значение соединения Добровольческой армии с польскими силами, наступающими к линии Днепра. Это соединение включало бы автоматически весь Западный фронт и освобождало бы значительную часть сил Киевской и Новороссийской областей для действия в северном направлении. Наступление польских войск к Днепру отвлекло бы серьезные силы большевиков и обеспечило бы надежно с запада наши армии, идущие на Москву. Наконец, соединение с поляками открывало нам железнодорожные пути в Западную Европу – к центрам политического влияния и могущества и к источникам материального питания армии».
К этому Деникин добавляет, что, «относясь лично с полным сочувствием к возрождению польского государства», он был твердо уверен, что ближайшие пути Польши и России связаны неразрывно и судьба обеих стран находится в «роковой зависимости от долгоденствия советской власти».
Осень 1919 г., когда польская армия достигла линии Двинск – Бобруйск – Каменец-Подольск, а части Добровольческой армии продвигались к Киеву и также к Каменец-Подольску, была наиболее благоприятным моментом для соединения польской и деникинской армий, но Пилсудский хотя и не оставался совершенно глух к домогательствам Деникина, но затягивал переговоры, добиваясь, в свою очередь, определенных предложений в смысле территориальных уступок, на что Деникин не мог пойти, не сходя с «единой, неделимой» линии. В результате Польша предпочла соглашение с Петлюрой.
С Румынией