Непримиримый, страстный характер африканского христианства, вызревавшего на таком фоне, в полной мере отразился в характере самого Августина. Он реагировал на те же умственные импульсы и ощущал необходимость в противостоянии злу, скрывающемуся в себе самом. Один из ответов лежал на поверхности и пользовался всеобщей поддержкой. В Африке наблюдалось весьма мощное влечение к стойкому дуализму манихейства; на протяжении почти 10 лет Августин принадлежал к секте манихеев. Характерно, что позже он с большим неистовством реагировал на критику своих ошибок.
В юности и до ухода в манихейство обучение Августина велось с прицелом на общественную карьеру в Западной империи. Ему преподавали исключительно на латыни (Августин мог говорить только на латыни, а греческий язык ему не поддался) и очень выборочно. Он приобрел прекрасные навыки в ораторском искусстве, и именно в краснобайстве Августину не было равных. А вот что касается научных представлений, тут проявилось его полное бессилие. Августин занялся самообразованием и прочел множество книг; первым большим шагом вперед для него стало открытие трудов Цицерона. Можно предположить, что он впервые познакомился, пусть поверхностно, с классической греко-римской традицией.
Светская карьера Августина закончилась в Милане (куда он переехал преподавать ораторское искусство), в 387 году его крестил как католика сам Амвросий Медиоланский. В то время Амвросий пользовался авторитетом, признанным практически на всей территории империи, хотя служил всего лишь в одном из ее самых важных городов. Итоги наблюдения Августином за отношениями между религией и светской властью утвердили его во взглядах, отличающихся от воззрений греческих церковников, которые утверждали соединение светской и религиозной власти в императоре, который принадлежал их вероисповеданию.