А о Боженьке не стараюсь думать. Как только мысль про него начинает проявляться в моих темных мозговых извилинах, сразу – стоп! Начинаю думать о другом. На часы смотреть не стал, знаю, до утра еще как рано!.. Лежу в кукуле, о партии жизненной размышляю: если сюда этого поставлю… А может быть… Нет, так тоже не получится.
«Включил» свечку, вытащил из-под подушки журнал «Наука и жизнь». Там хороший шахматный уголок есть. Повертел немножко журнал, бросил на пол, свечку «выключил».
Лучше про жену думать, про детей. Их у меня целых восемь, начинаю со старшего сына, который в пятом классе, и кончая пятимесячной доченькой. Эх, думаю, надо, наверное, еще одного заказать. Слава бо… бо… нет, только не про Него упоминать! Скажу – слава Солнцу, осталось полтора месяца до встречи с родными. Подумал о родных и решил, что пора спать.
Закрыл глаза и стал считать: «Один олень прошел совхозный… девятьсот девяносто девятый олень прошел совхозный… тысяча первый олень прошел – тут я пожалел пастухов и сказал – оленевода!.. Тысяча второй олень прошел совхозный… совхозный… совхозный… совхоз… сова… со-с-с…»
Снежная тундра. Вокруг оленьего стада кружусь на «Буране» и попутно проверяю капканы. Ничего удивительного: песцы по двое лежат.
Замечаю, Господь стоит. Посмеивается.
– Богатый ты становишься! – говорит Он. – А ведь не сослужил мне доброй службы!
– Не виноват, я! – отвечаю. – Сны дурацкие замучили. Один другого страннее.
– Закусывать надо! – С ехидцей говорит Господь и показывает это… это… с красивым прицепом для «этого», пять резервуаров с топливом…
– Это, э-э, – мямлю я при виде «этого», – это серьезно можно такое?
– Учти, – говорит Господь, – последний раз являюсь к тебе с просьбой: посиди – Я Прошу! Исполнишь, и будет у тебя такой же!
Сдунул тут Он со своей ладони игрушечную машину и превратилась она в настоящий японский снегоход с пятилетней гарантией работы, с тягой до пятисот килограмм и с бесшумным ходом.
– У японцев позаимствовал! И горючее для него, и масло тоже… – Господь похваливает машину. – Ну, согласен посидеть? – спрашивает.
– Да-а-а! – кричу я и от своего же крика просыпаюсь.
Шкурки песцов Господь оставил, и на том Ему спасибо.
План свой я выполнил, только вот в бухгалтерии сказали, что у тебя, мол, слишком много денег к оплате получается. Больше, чем у самих бухгалтеров.
Я и ушел с охотничьего промысла: пусть теперь бухгалтера охотятся да план по пушной добыче выполняют для совхоза.
Если кому приснится Господь, сообщите мне.
Мой адрес:
Не дом и не улица, Советский Союз, тундра.
205-й поворот-излучина реки Алазеи.
Перевод с юкагирского И. Иннокентьева
МОНОЛОГ ПОСЛЕДНЕГО ЧУЧУНЫ
– Ух, ты-ы!.. Ну и приземлились!..[17]
Ну, а ты себя как чувствуешь, браток?..
Молчишь…