Устав уклоняться от идущих нам навстречу по коридору людей, он нырнул в боковое ответвление и увлек меня за собой.
– Потому что сопротивляться мне невозможно. Послушай, а кто сегодня устраивает контрольную по химии?
– Доктор Риз, – ответил Элиот. – Я слышал, как кто-то говорил об этом на занятиях по литературе.
– Значит, настало время повидать доктора Риза.
Зазвонил звонок, и мы с Элиотом невольно вздрогнули.
– Мы опоздаем на музыку. Опять. Ненавижу опаздывать, – произнес Элиот.
– Тогда давай поторопимся.
Мы бросились бежать по коридору. Вдруг Элиот остановил меня, схватив за локоть с такой силой, что я едва не упала.
– Послушай, все это займет больше чем восемь минут.
Мимо нас во всех направлениях шли люди. Я старательно избегала соприкосновений с ними, которые могли привлечь к нам с Элиотом их внимание. Через приоткрытую дверь я увидела, как в одной из аудиторий ученики рассаживаются по местам, доставая карандаши, калькуляторы и… ну да, конечно. Картонные карточки. То, что надо!
Доктор Риз в своем обычном лабораторном халате и галстуке-бабочке стоял у преподавательского стола. В худых, костлявых руках он держал целую пачку каких-то бумаг.
– Чем быстрее вы займете свои места, тем скорее мы начнем, – уныло промолвил он.
Стопка карточек в моей руке начала вибрировать. Пройдя немного вперед, я заглянула в класс, на сей раз через узкое окошко в стене, и стала внимательно разглядывать обращенные ко мне спины пришедших на контрольную учеников, среди которых преобладали девушки. Восседая на стульях, они напоминали экзотических птиц с ярким оперением. Исключение составляла лишь одна из них – присев на корточки, она лихорадочно вынимала из своего рюкзака вещь за вещью.
– Бинго. Третий ряд, левая сторона, – прошептала я.
– Великолепно. Наше время истекло, – сказал Элиот, еще раз сверившись с картой, и положил руку на мое плечо.
Я сердито стряхнула ее.
– А если я верну ей карточки? Что произойдет?
– Мы потеряем еще больше времени, и я еще сильнее опоздаю.
– Пять минут. Учти, мы проводим важный эксперимент.
Элиот выругался себе под нос, но мешать мне не стал.
В аудитории пахло серой. Кроме того, в нем витал отчетливый запах пота людей, испытывающих стресс. Я прошла мимо нескольких девушек, стоящих в очереди за карандашной точилкой, и бросила карточки на пол в футе от рюкзака ученицы, которая их потеряла. Частота, излучаемая ею, явно менялась, сильнее диссонируя с остальными. Вид у девушки с каждой секундой становился все более безнадежным. Я с нетерпением ждала, когда же она наконец заметит пропажу.
Однако паника, похоже, лишила ее способности адекватно воспринимать окружающее. Девушка продолжала шарить обеими руками в рюкзаке. За волной светло-каштановых волос лица ее не было видно, однако она громко хлюпала носом, явно собираясь заплакать. Раздался второй звонок. Элиот,