– Причина есть, – возразил я. – Дети просто так не пропадают. А он взял и пропал. Так, ну, не бывает.
– Иногда бывает.
– И он действительно пропал? – я поразился.
– Действительно, – мрачно подтвердил Игнатий Павлович.
– Точно? – не отставал я. – Может, он умер, а вы не хотите говорить? Его убили? Похитили?
– Сходи все же к психологу.
– А психолог в курсе? Если да – схожу.
Игнатий Павлович вздохнул, вернулся за свой стол, а мне велел сесть за первую парту. Он взял с меня слово, что я не буду зря болтать, и пояснил, что рассказывает мне это только потому, что у меня, как видно, нездоровое беспокойство, и если он удовлетворит мое любопытство, мне станет легче.
Из его рассказа следовало, что Лука и впрямь взял и пропал. В последний раз его видели во дворе его дома, он катался с горки. С тех пор никто ничего о нем не слышал. Ни малейшей зацепки. Мальчика не видели ни живым, ни мертвым.
Поиск был долгим и трудным, отягощенным разного рода проблемами. Родители Луки крайне тяжело переживали потерю, так, что им пришлось оказывать медицинскую помощь. Вмешивать во все это детей никто не хотел, тем более никто не знал, в каком ключе должна быть подана эта печальная новость. По прошествии нескольких месяцев умом все понимали, что если Лука и найдется, то вряд ли живым. Сказать ребятам, что их одноклассник умер? А если случится чудо, как потом объяснить мрачный вердикт и устранить проблемы в общении ребят, которые, безусловно, возникнут, если Лука вдруг, образно говоря, воскреснет из мертвых? Сказать, что он уехал? А если найдут тело и расскажут об этом на телевидении? Сказать правду? Но зачем давать детям зыбкие надежды и повод для невеселых раздумий и всякого рода страшилок?
– Но никто и не спрашивал, кроме тебя, – закончил Игнатий Павлович. – У детей бурная жизнь, они быстро забывают. Его не было в классе долгое время – вот и забыли. Он же ни с кем толком не общался. Только вот ты запомнил. А раз не помнят – зачем было напоминать, даже когда уже все отчаялись.
– И что, его до сих пор не нашли?
– Насколько мне известно, нет. Никаких вестей. Такое случается. Ты даже не представляешь, сколько людей пропадает без вести. И взрослых, и детей. К сожалению. Но надо продолжить жить, так что лучше не думай об этом. Узнал, что случилось? Узнал. Вот и все. Забудь.
Легко ему было говорить. Думаю, я бы успокоился, если бы оказалось, что, например, Луку убили. Или он умер от какой-то болезни. Тогда бы была поставлена точка. Но такой рассказ практически ничего не менял. Пропал! Исчез! Как сквозь