– Сколько я зарезал, сколько перерезал, – как-то буднично пропел доктор.
– Олег Палыч, вы же доктор! – напомнил кто-то из присутствующих.
– Вот такой я хреновый доктор, – улыбнулся Листьев.
И в этот момент наш постоялец кинулся на хирурга. Ринулся, как танк. Сопя при этом, как паровоз. Стулья разлетелись в стороны, прочие гости вжались в стены. Лишь военврач стоял, не шелохнувшись. И вообще выглядел он каким-то отрешенным. Я уж было подумал, что Олегу Павловичу самому в ближайшем будущем потребуется доктор, причем, вероятнее всего – тот, что на самом деле изучает внутренний мир человека – патологоанатом.
Но нет! Листьев шагнул в сторону, провел финт рукой, и Полковник, словно потеряв вес, оторвался от пола, сделал головокружительный кульбит в воздухе, и рухнул спиной на стол, разнеся посуду на мелкие осколки.
– Весело у вас тут, – покачал головой доктор. – Думаю, теперь я буду заходить чаще…
И, оставив упаковку анальгина, хирург покинул ресторан. А наш постоялец, полежав еще пару минут, со стоном встал, и поднялся в свой номер, где безвылазно просидел несколько дней. А когда вышел – на его поясе висели рыжие ножны с штык-ножом, с которым он после никогда не расставался.
2. Дядя Степа
Спустя неделю случилось первое из тех загадочных событий, благодаря которым мы избавились от Полковника. Но, как показало время, это лишь добавило головных болей…
То было прохладное августовское утро. С моря дул необычайно сильный ветер, но это не помешало Полковнику пойти, по своему обыкновению, на прогулку. Пройдя мимо меня, тоже верного своей привычке, пьющего утренний кофе на крыльце гостиницы, и не удостоив даже малейшего взгляда, с неизменным биноклем и тростью, военный удалился к сопке. Через приоткрытую дверь доносился звон посуды – Леночка готовила завтрак для постояльца.
Я уже допил кофе, и собирался, было, зайти внутрь, как на дороге, ведущей от деревни, появился человек, которого я ранее никогда не видел. На нем были армейские ботинки, джинсы и длинная куртка цвета хаки до середины бедра, которая, тем не менее, не скрывала конец деревянной кобуры, висящей через плечо. На левой руке у него не хватало двух пальцев. В путнике без труда угадывался человек военный, хотя на военного он не особо и был-то похож. Но, проработав в гостинице столько лет, повидав столько людей, я научился сходу определять профессию посетителя.
Сперва я напрягся, но, пересчитав ноги, убедился, что их две. А про пальцы Полковник ничего не говорил…
– О, – щелкнул языком человек, поравнявшись со мной. – Сложно не зайти в заведение с таким названием! А можно ли у вас перекусить по-быстрому?
Голос его был какой-то мягкий… даже слишком мягкий. Я бы сказал – вкрадчивый.
– Конечно, –