– Да с чего вы взяли, что, узнав о своей прошлой жизни, я упаду в яму, окажусь в грязи, не смогу выбраться оттуда? Я всего лишь верну веру в себя, свою потерянную часть, своё счастливое безмятежное прошлое. Я наполню полупустую оболочку чем-то иным, но целым, чувственным и эмоциональным. И даже если всё то, что я хочу вытащить на поверхность океана знаний, уже давно не существует, я всё равно буду рад, что это когда-то жило во мне, давало мне силы или, наоборот, разрушало. Но в тот момент я осознавал, что был счастлив. Понимаете? Я был счастлив. А вы когда-нибудь испытывали такие чувства? Прикасались к безумной горящей страсти? Извергались вулканом кричащего блаженства?
Сновидцы потупили взор, пытаясь перебрать в своей памяти похожие ощущения, но в выражении их лиц царило разочарование. В зоне ожидания раздался первый звонок, он символизировал начало учебного занятия. Товарищи Шестого тут же поспешили уйти от ответа, покидая привычный перевал. Но тот не собирался сдаваться и остановил их, не в силах сдерживать свои эмоции.
– Почему тогда вы даёте мне такие советы? Из какой ямы вы собираетесь вытаскивать меня, если сами не были там, куда нырял я, возможно, захлёбываясь? Но я творил и верил в волшебство. Я впервые чувствовал себя живым.
Его товарищи не осмелились вступить с ним в перепалку, так как возле них уже столпилось достаточно много сновидцев.
– Поймите, – продолжил Шестой, – она так глубоко забралась в мою душу, что останется там навсегда. Можно заполнить её чем-то сверху, новыми снами, заботами, интересными историями, знаниями и кинофильмами, но тогда она ещё глубже провалится в меня.
– Дам тебе хороший совет, – медленно, но тревожно заявил Шестьсот первый, – сначала вытащи её из себя, а потом заполняй новыми знаниями свою пустую оболочку.
– Пятьдесят девятый! – выкрикнул Шёпот, моля его о поддержке. Он всегда был на стороне чувств, философии и творчества, поэтому глаза Шестого наполнились надеждой на защиту.
– Твои воспоминания всего лишь мелкие горошины бусин, сорванные с тонкой изящной шеи и разбросанные по полу, – отреагировал Пятьдесят девятый. – И вроде есть ещё надежда собрать их воедино, но всё же найдётся две-три гадких бусины, которые закатятся под какой-нибудь диван, и как бы ты ни ползал, ни искал их, подсвечивая пыльные углы ярким фонариком, всё равно не найдёшь. А если станешь нанизывать остальные горошины на тонкую нитку, то ничего хорошего из этого не выйдет. Бусы станут короче и сожмут шею так, что невозможно будет вздохнуть. Поэтому выбрось все свои дурные мысли из головы, чтобы дышать полной грудью, а не ползать по полу в поисках пропавших горошин.
После сказанного его товарищи гордо развернулись и последовали за толпой