И на самом деле, какая шелковая ткань, какой царский пурпур и какие рисунки ткачей могут сравниться с цветами растений? Что так краснеет, как роза? Что имеет белый цвет лилии? А что пурпур фиалки не может превзойти никакая краска пурпура, об этом судить можно скорее глазами, чем языком.
Стихи 31–34 [начало]. Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или: что пить? или: во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем.
Таким образом, воспрещающий заботы о будущем позволил нам иметь заботы о настоящем. Поэтому и апостол говорит: Ночью и днем работая, чтобы не отяготить кого из вас (1 Фес. 2:9). Под словом завтра в Священном Писании разумеется будущее время, как говорит [патриарх] Иаков: И услышит меня завтра праведность моя (ср. Быт. 30:33)[75], и при вызове тени Самуила волшебница говорит Саулу: Завтра ты будешь со мною (ср. 1 Цар. 28:19)[76].
Стих 34 [окончание]. Достаточно для [каждого] дня его собственной злобы[77].
Здесь он говорит не о злобе в противоположность добродетели, но о трудностях, огорчениях и притеснениях века сего. Таким образом, и Сара огорчала Агарь, служанку свою (Быт. 16:6), что многозначительно на греческом языке выражается словами ёкакопе сшттр, то есть озлобила ее. Итак, нам достаточно помышлений о настоящем времени: оставим заботу о будущем, которая ненадежна.
Глава 7
Стихи 1–2. Не судите, да не судимы будете. Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.
Если Он запрещает судить, то на каком основании (qua consequentia) апостол Павел осуждает блудодея в Коринфе и апостол Петр изобличает во лжи Ананию и Сапфиру? Но из дальнейших [запрещений] Он показал, что именно Он запретил, говоря: «Ибо как вы будете судить, так будут судить и о вас». Итак, судить Он не запретил, но научил.
Стихи 3–5. Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: «дай, я выну сучок из глаза твоего», а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.
Здесь говорится о тех людях, которые, хотя сами являются повинными в смертном грехе, но братьям не спускают меньших грехов, [как бы] отцеживая комара и поглощая верблюда (Мф. 23:24). Итак, по справедливости и они за свою притворную праведность – как и выше мы сказали – называются лицемерами, которые сквозь бревно глаза своего усматривают сучок в глазе брата своего.
Стих