– Остров! Олег, ты где?
Ответом было молчание. Скауты в принципе ругаться не должны, но я, подождав еще полминуты, обложил крону сосны как следует и, не считаясь с грязью, выкарабкался – аж комья из-под кроссовок летели – на край ямы. Просто удивительно было, как я ее не заметил, она оказалась свежей…
Олега не было. И вообще – что-то странное сквозило в окружающем. Настолько странное, что я не очень понимал, откуда это чувство тревоги, охватившее меня. Я свистнул, чертыхнулся и пошел к дороге.
Автобуса на ней не оказалось. Это до такой степени было неожиданно и дико, что я минут пять, не меньше, стоял и таращился то в одну сторону, то в другую. Потом спросил:
– Что за шутки?
Иначе как идиотскую, дичайшую шутку – совершенно не в стиле моих друзей – это и расценить было нельзя. Что же такое – когда я сверзился в яму, Олег бегом рванул к автобусу, прыгнул в него (а водила как по заказу закончил ремонт) и сказал что-то вроде: «А Борька решил там остаться». И все поехали дальше с песнями.
Я хихикнул. И понял, в чем дело. Что меня так беспокоит, стоит мельком посмотреть по сторонам.
Вокруг меня был не тот лес. И я стоял не на той дороге.
Изменилось все. За какие-то минуты исчезли одни деревья и появились другие, разросся подлесок, буйно вымахали кусты на обочинах, куда-то пропали дренажные канавы. А сама грунтовка сузилась на треть. Именно потому, что поменялся весь пейзаж целиком, я и не сразу сообразил, в чем дело.
– Господи, – сказал я и перекрестился. Зажмурился, помотал головой. Неужели я так сильно ударился затылком? Или я вообще умер?
Открыв глаза, я прислушался. Вокруг царила лесная тишь. Ни единого человеческого звука.
Мне стало страшно. Именно от этой тишины. Я еще раз осмотрелся и ущипнул себя за руку. Сильно, больно ущипнул, и эта боль заставила меня поверить в реальность окружающего меня пейзажа. Но с другой стороны – этого же не могло быть. Вообще не могло. В принципе.
И все же это было.
Я раньше иногда задумывался, куда пропадают те десятки людей, которых постоянно кто-то разыскивает. Нет, большинство или убегают, или их похищают. Но ведь есть случаи, которые никак объяснить нельзя. У АСКа есть приятель, майор милиции. Однажды он с нами ходил в поход и беседовал вечером, ну, костер, все такое… Он клялся нам, что из ста случаев неожиданных пропаж 75 – побеги и уходы (такие люди, что взрослые, что дети, почти всегда или сами возвращаются, или их находят), 24 – похищения (и этих не находят почти никогда). Но есть еще один случай из ста – один процент, – который необъясним в принципе. Вообще никак. ВООБЩЕ, понимаете? Ну, мать выглянула из комнаты в коридор – на секунду, не больше, а у нее за спиной пропал шестнадцатилетний парень; отворачивалась по счету «раз» – сидел за столом, повернулась по счету «два» – нету. Или водила обошел вокруг грузовика на пустынной полевой дороге, на пару секунд скрылся из глаз напарника – и все.
Кажется, теперь мне предстояло точно узнать, что