Хотя, ночью, когда она смотрела на искрящие провода, ей было совсем не смешно.
У подъезда в тени старого абрикоса лежал Дик, вывалив розовый язык и сонно щурясь на толкающихся неподалеку голубей. Увидев девушек, он лениво замахал хвостом. Надя наклонилась и потрепала лохматую пыльную голову.
Они выбрали тенистую, не занятую бабульками скамейку недалеко от дороги, и сели, внимательно наблюдая, как устанавливают рухнувший столб. Наташа заметила, что цветы, раньше прикрепленные на столбе, теперь жалкой мятой кучкой лежат на пешеходной дорожке, позабытые, никому не нужные. А кто-то их привязывал, старался… От этого становилось не по себе.
Неожиданно она поймала себя на том, что ищет на столбе пятно крови, и сердито отвернулась.
– Ну и пекло! – сказала Надя, глядя куда-то в сторону. – Схожу-ка я за водой. Тебе взять?
Наташа кивнула, рассеянно проводила взглядом стройную, аккуратную и, насколько позволяла зарплата, безупречно одетую подругу, и снова стала смотреть на остатки цветов.
Вернулась Надя быстро – ларек был неподалеку. Протянула ей запотевшую, мокрую, блаженно ледяную бутылку минеральной воды, сковырнула приоткрытую крышечку со своей и жадно присосалась к горлышку, делая большие глотки.
– Значит, – сказала она, осушив треть бутылки и довольно вздохнув, – когда ты шла к другому столбу, свет выключили?
– Ну да, а что?
– Да ничего. Просто ты говоришь, что когда провода порвались, тебя чуть не ударило током. Провода искрили, правильно? Вон, я смотрю, и трава действительно выгорела. Но ведь свет выключили – значит, линия была обесточена.
– Наверное, – Наташа подняла голову и хмуро посмотрела на целые провода. Об этом она не подумала. – Ну, ты знаешь, я в этом не разбираюсь.
– Вообще-то я тоже, – Надя глянула на рабочих. В очках ее лицо казалось мрачным, чужим. – Чудо, что электрики приехали. Это ведь не троллейбусная линия – так, фонарики.
Она лениво поднялась со скамейки.
– Ты куда?
– Пойду и узнаю кое-что у этих ребят.
Наташа скептически хмыкнула.
– Так они тебе и скажут!
Надя ничего не ответила, только ухмыльнулась с оттенком превосходства. Спустя минуту она уже вовсю болтала с одним из молодых рабочих, который, предоставив коллегам трудиться, производил эффектные жесты руками в сторону проводов, что-то объясняя Наде и довольно косясь на ее голые ноги. Надя, сняв очки, энергично кивала и смотрела на парня так, словно он был, самое меньшее, министром финансов. Немного погодя она вернулась и снова села рядом с Наташей.
– Ну вот, Саша сказал…
– Уже Саша?!
– Ох, как мы добродетельно вздергиваем брови! Он сказал, что когда фонарь повалился, ток на линии был. Иногда его отключают поздно. Редко, но бывает.
– Но ведь…
– Подожди! Он сказал, что на всех фонарях на протяжении