Я добрался до проспекта Мира быстрее, чем ожидал. Торопливо пересёк тротуар от остановки к обочине, и не задумываясь, вступил на проезжую часть.
Ни на секунду, не останавливаясь, громко урча, мимо промчалась «Волга». Кольнула здравая мысль, что возможно меня могли сразу не увидеть и через минуту размазать под колёсами потока машин. Другого бы человека эта мысль остановила. Только не меня. Меня лишь подстегнула.
Мои ноги в синих кедах вступили на ровный укатанный асфальт шоссе. Я огляделся и двинулся вперёд, гордо подняв голову, ступая ровно, как канатоходец, не пытаясь вильнуть в сторону.
Лишь на миг я подумал, что сейчас всё же раздастся крик о том, что ребёнок вышел прямо под машины. Но всюду стояла тишина. Нет, обычный шум города и гвалт птиц оставался, но внезапно затихли все остальные звуки, которые составляли гул проезжей части.
Меня никто не сбил и не окрикнул. Водители, останавливая свои автомобили, не доезжая до меня пару метров, оставались в салонах, даже не пытаясь выяснить причину того, что преградило им путь.
Я видел их, те уставившись вперёд, словно продолжали движение. Они моргали, дышали, но абсолютно и точно не видели меня перед собой.
Машины продолжали останавливаться, но никто не торопил друг друга гудками, как это часто бывает при внезапном заторе. Всё происходило в непривычной тишине.
В те годы я ещё не видел фильмов про зомби, да и не знал об их существовании, но, пожалуй, это определение подходит больше всего, к тому, на что были похожи люди в салонах тех автомобилей. Их взгляд оставался застывшим, а движения – медлительными и неохотными.
Я оглянулся на тротуар. Пешеходы шли мимо. Никто не смотрел в мою сторону и не замечал ребёнка посреди дороги.
Но вместе с тем, я недоумевал тому, что все эти машины тормозили передо мной, и продолжали это делать, скапливаясь. Значит, что-то всё же преграждало им путь. Что это было? Кто? Я? Или же все они видели, нечто иное? Сколько времени я мог их всех продержать? Чем всё это можно объяснить?
Моих детских мозгов не хватало для обретенных в те дни знаний. Меня переполняли вопросы без ответов. И, к сожалению, я был ещё не готов ни с кем поделиться своим открытием. Конечно, я думал, что никто мне не поверит. Тогда я ошибочно понял лишь одно – я был неуязвим. Люди, сидевшие за рулём, находили причину, чтобы остановиться. И именно эта причина, думал я, делала меня неуязвимым.
Как только вернулся на тротуар, автомобили продолжили своё движение, как ни в чём не бывало. Никто так и не обратил на меня внимание. Я слился со всеми остальными пешеходами.
Это было просто невозможно. Мне нужно было об этом подумать, но я был слишком мал, чтобы всё анализировать и делать верные выводы. В тот день я просто убедился, что, похоже, мог помочь Митьке, создавая такую преграду перед собой.
Увы, но я ошибочно решил