XXXV.
Дату начала моей личной жизни, которая впоследствии переросла в семейную, я знаю точно: 13 декабря 1979 года. Это была суббота. Был Вечер отдыха Судоводительского отделения. Ребята так же, как и мы, ставили на сцене какую-то пьесу, потом шла самодеятельность и, наконец, долгожданные танцы. Когда мы выносили ряды стульев на галерею, чтобы освободить в зале пространство для самого важного мероприятия этого вечера, я почувствовал что-то необъяснимое. Казалось, что сегодня должно что-то произойти! Что-то должно было закончиться, а что-то – начаться. Такие чувства иногда возникают в жизни, они как бы предупреждают тебя о чём-то важном. Помню, в школе, в десятом классе, мне приснился странный сон. Я находился в кубрике, был одет в матросскую робу, подошёл к рундуку, открыл дверцу, снял с головы мицу и положил её на верхнюю полку. Тогда я ничего не понял. У меня не было представления, что такое роба, рундук, мица. Но эти термины я запомнил. И, когда на втором курсе, я как-то раз пришёл в кубрик после занятий, открыл рундук и, сняв фуражку, потянулся положить её на верхнюю полку, то замер от пронзившей меня мысли: «Я всё это уже видел!» Вот, что такое «дежавю»! На этот раз я, находясь у сцены спиной к дверям, почувствовал, что должен обернуться! Обязательно должен! Я увидел, как в открытые дальние двери зала входит небольшая группа девушек в красивых разноцветных платьях. И только одна из них – в голубом. Девушки увидели свободные места на рядах стульев, выставленных вдоль стены зала под балконом, и уселись, оживлённо болтая друг с другом. Я не мог отвести взгляда от девушки в голубом платье. Она заметила это и опустила глаза. Я понял, что некрасиво стоять, как болван, и таращиться на неё. Смутился немного и уселся в другом конце этого длинного ряда стульев. Посидев с минуту и придя в себя, я осторожно