По моему хребту пробежались крысы с ледяными коготками. Я повернулся и выпустил стрелу. Она пролетела далеко от мишени. Я быстро выстрелил еще несколько раз, но лишь распугал в отдалении голубей.
Душелов взял у меня лук.
– У тебя нервы сдают, Костоправ. – Он быстро вогнал три стрелы подряд в круг менее дюйма в поперечнике. – Возьми себя в руки. Там напряжение будет куда сильнее. – Он протянул мне лук. – Весь секрет в сосредоточенности. Считай, что выполняешь хирургическую операцию.
Считать, что выполняю хирургическую операцию? Я ухитрялся вытворять поразительные вещи прямо на поле боя. Все верно. Только тут все иначе.
Старое доброе оправдание. Да, но… тут все иначе.
Я успокоился и сосредоточился настолько, что сумел вогнать оставшиеся в колчане стрелы в щит. Выдернув их, уступил место Ворону.
Гоблин протянул мне бумагу и перо. Я раздраженно скомкал свою писанину.
– Тебе нужно что-нибудь для укрепления нервов? – осведомился он.
– Да. Железные опилки, или чем там питается Ворон. – Мое самоуважение изрядно пошатнулось.
– Попробуй это. – Гоблин протянул мне шестиконечную серебряную звезду на цепочке.
В ее центре была изображена черная голова медузы.
– Амулет?
– Да. Нам кажется, завтра он тебе пригодится.
– Завтра? – А ведь никто не должен быть осведомлен о том, что предстоит нам завтра.
– У нас есть глаза, Костоправ. Это же Отряд. Может, мы не знаем, что произойдет, но догадываемся, если что-то затевается.
– Ну да, правильно. Спасибо, Гоблин.
– Мы изготовили его втроем – Одноглазый, Молчун и я.
– Спасибо. А как же Ворон? – Когда кто-то делает подобные жесты, я чувствую себя спокойнее, сменив тему разговора.
– Ворону амулет не нужен. Он сам себе амулет. Садись. Давай поговорим.
– Я ничего не могу тебе открыть.
– Понимаю. Но я подумал, ты захочешь узнать кое-что про Башню. – Он еще не рассказывал мне о своем визите туда, а я не расспрашивал – пусть решает сам.
– Хорошо, расскажи. – Я взглянул на Ворона.
Стрела за стрелой вонзались в тряпку.
– Ты разве не собираешься все записать?
– Ах да. – Я приготовил перо и бумагу. То, что я веду и храню Анналы, производит на всех огромное впечатление, ведь в этих хрониках единственная надежда каждого из братьев на бессмертие. – Рад, что не стал с ним спорить.
– С кем спорить?
– Ворон хотел пари: кто из нас стреляет лучше.
Гоблин фыркнул:
– Ты, я вижу, поумнел и больше не попадаешься в ловушки для простаков. Готовь перо. – И он приступил к рассказу.
Колдун мало добавил к слухам, которые я успел собрать здесь и там. Он описал место, куда попал, – большую пустую комнату, мрачную и пыльную. Примерно так я и представлял Башню. Как и любой замок.
– Опиши ее внешность.
Это