Лили вытащила платок и вытерла девочке лицо.
– Какого цвета у него шерсть?
– Он весь черный, с белыми пятнами. – Следовательно, он не весь черный. Впрочем, Лили не собиралась указывать своей заплаканной подопечной на очевидную логическую нестыковку. Сейчас для этого не самый подходящий момент. У них еще будет достаточно времени, чтобы самым подробным образом обсудить все, что касается особенностей семейства кошачьих.
– Может, стоит пойти к герцогу и спросить у него?
Роуз просветлела лицом.
– Да. Это, наверное, его кот. Он, наверное, хороший, если у него такой хороший кот.
Указывать мисс Роуз на то, что оценка личностных качества людей по имеющимся у них животным – не самый достоверный метод, Лили тоже не стала, посчитав момент не самым подходящим.
– Вместе пойдем?
Вместо ответа Роуз отодвинулась, скрестила руки на груди и решительно мотнула головой из стороны в сторону.
– Сами идите. Я хочу остаться здесь, на случай если мистер Сопелкин вернется.
Лили с трудом поднялась на ноги – колени болели.
– Ты уверена, что не побоишься остаться одна? – спросила девушка. У нее накопилось к Роуз немало вопросов. К примеру, ей хотелось узнать, кто ее привез, знает ли девочка что-нибудь о своей матери, где Роуз жила до того, как герцог поселил ее у себя, почему она только сегодня впервые встретилась со своим отцом, но Лили хорошо понимала, что, сосредоточившись на таком явлении, как неожиданно возникающий и столь же неожиданно пропадающий кот, Роуз забывает о постигшем ее горе, и потому решила воздержаться от расспросов.
– Конечно, не побоюсь, – с пренебрежительной насмешкой сказала девочка. – Я все время одна.
Об этом стоит расспросить ее поподробнее. Потом. Когда придет время. Впрочем, теперь понятно, откуда взялся тот взгляд, поразивший Лили при первой встрече с девочкой: Роуз давно свыклась с тем, что на нее махнули рукой.
А пока перед Лили стояла иная задача: обнаружить местонахождение мистера Сопелкина. И герцога, который, возможно, знает о том, где находится пропавший котенок.
Если даже количество комнат в доме герцога действовало на Лили устрашающе, то для того, чтобы обеспокоить герцога вопросом о местонахождении кота, от нее потребуется беспримерное мужество. Не говоря уже о том, что, задавая этот вопрос, она будет чувствовать себя ужасно глупо.
Но если ее поступок сделает девочку чуть-чуть счастливее, она не побоится даже гнева герцога Сердцееда.
Крепко ухватившись за эту мысль, Лили спускалась по огромной мраморной, устрашающей своим величием лестнице.
Герцог и его дом – не одно и то же. Но герцог пугал ее еще больше, чем его дом, а впечатлял сильнее в разы. И тот факт, что герцог – он же хозяин дома – был самым мужественным, самым импозантным и, разумеется, самым титулованным из всех мужчин, встреченных ею на жизненном пути, никак