Со всех концов сбегаются моряки.
– Она сверху как сиганет! – взволнованно рассказывает боцман. – А мы ее ка-ак – хлоп! Точно, как приказал кэп! Правда, без системы ничего в жизни не поймаешь. Ну, ты… – боцман поддает мешок ногой, – тихо сидеть! Вот придет капитан, он тебе покажет, как гайки в борщ сыпать… Сиди, кому говорю… – и боцман еще раз толкает бунтующий мешок ногой.
Вдруг раздается оглушительный, надсадный гудок. Боцман поднимает голову и от неожиданности даже приседает.
На рычаге паровой сирены висит шимпанзе.
Из-под крышки клапана сирены, шипя и свистя, вырывается пар.
Сирена надрывается, и, вторя ей, ревут десять тигров и два льва…
Боцман и кок с ужасом глядят то вверх, на обезьяну, то друг на друга.
– Что же мы поймали? – наконец спрашивает кок.
– Шевелится… – с мистическим ужасом, глядя на барахтающийся брезент, произносит боцман.
Их обступают подошедшие с двух сторон остальные «охотники» за обезьяной.
– Открывайте, посмотрим, что там такое, если это не обезьяна, – говорит старпом.
– Осторожно… – вдруг оттуда что-нибудь такое выскочит…
– А если диверсант?
– Или мина замедленного действия?..
Боцман и кок опускают брезент и отскакивают в стороны. Из-под брезента, разумеется, вылезает полузадушенный капитан.
– Неужели это вы?..
– Какая досадная ошибка!
– А мы так все аккуратно, по системе…
– Идите вы к черту… – огрызается капитан.
Гудок умолкает. Обезьяна убежала.
Ожидая указаний, команда смотрит на капитана.
– Гм… боцману и повару за энергичные действия при поимке гм… обезьяны… объявить благодарность в приказе, – говорит он, отдуваясь. – Хотя, между прочим, можно было ногой и не того…
– Так я же не вам, а обезьяне поддал, товарищ капитан, – отвечает боцман.
– И обезьяне незачем было поддавать.
– Виноват, товарищ капитан!
Рабочий день окончен. Марианна несет кофе в капитанскую каюту.
В каюте тихо жужжит вентилятор. Василий Васильевич на койке. Голова его обвязана полотенцем – было от чего разболеться капитанской голове.
– Ну что? – говорит Марианна. – Я была виновата? Я?.. А еще рапорты пишут.
Василий Васильевич страдальчески морщится.
– Не ты, не ты… – Он снимает телефонную трубку, спрашивает: – Как там макака? Не обнаружена?
Выслушав ответ, судя по выражению его лица отрицательный, капитан снова откидывается на подушку.
– А что касается рапорта, да, Олег Петрович ошибся. Но ты сама его довела!.. Это же прекрасный человек, дисциплинированный работник. Не понимаю, за что ты его так не любишь?
– Какие вы все глупые, – сердится Марианна. «Не любишь», «не любишь»… Да кто тебе сказал, что я его не люблю?! – кричит она