– Я не прошу тебя стать другом, но мы не враги…
– Нет, – прорычал медведь
– Почему?….– в голосе Тавра Топора прозвучала истинная боль. Тавр не привык получать ответы, но на этот раз свой ответ получил.
– Пр-рр-редатели должны умерр-рреть. Тогда мы срр-рражались, до последнего надеясь на вашу помощь, светлые войны. Звер-ри, дерр-ревья, волшебные существа, погибали, уходя один за другим, мои …. мои медвежата, так кричали, когда с неба падал огонь, но ни один из вас не пришел….– из глазниц каменного зверя заструились хрустальные мерзлые крупинки, позвякивая, они разбивались, ударясь о застывшую навеки траву. – Вы предали нас, кинув на потеху Черного господина…
– Прости, Брат, я не знал…,– Топор склонил седую голову, за ним не было вины, но стыд, стыд за Светлую сторону, одним из войнов коей он был, – Прости, Брат, но я должен пройти…
– Пр-рр-редатели должны умерр-рреть! Это моя судьба, – проревел Каменный зверь – Я, всего лишь, посланное на вас проклятие, призванное исполнить священную месть. Я знаю, они этого не хотели, но так вышло, и это – моя суть. Р-р-р, – взревел Каменный зверь и, растопырив огромные лапы, с острейшими кристаллическими когтями, бросился на витязя Тавра, до последнего мгновения не желавшего касаться своего проклятого топора.
Схватка была короткой и ярой. Лезвие топора, звякая, высекало алые искры, ударяясь о каменную тушу зверя, острейшие кристаллические когти уже в двух местах порвали мифриловую кольчужную броню Тавра прикрытую обычной камуфлой. Но, все-таки, это был не первый его Каменный зверь. И Тавр знал их слабое место, но впервые чувствовал свою неправоту и большее – вину. А впереди была – Цель, и нельзя было и помыслить о том, чтобы проиграть уже первый бой, ни те, что обязательно последуют за ним.
Зажмурившись на сотую долю секунды, синий витязь, вторым своим зрением, увидел мерцающую теплым зеленым огнем, крохотную точку на теле супротивника, и тут же, без замаха, нанес по ней молниеносный удар. Лезвие его топора звякнуло на этот раз как-то иначе, и раскололо огромную тушу Каменного зверя надвое, войдя на два добрых вершка в ледяную землю, усыпанную черным снегом.
– Прости меня, Брат, – Тавр коснулся широкой ладонью своего небритого лица, стирая сгустки крови с изуродованной медвежьими когтями щеки, кровь скрывающую его слезы. – Начальный бой, бесславный бой, – шептали его помертвевшие губы. Все проходит, и это – пройдет. Надо спешить. Там, его ждут. – И Тавр, поспешил. Но все же, что-то заставило его обернуться. На самом краю поляны… четыре призрачных фигурки – одна жутко большая, массивная, и три крохотных комочка, старый медведь и три медвежонка забавно косолапя медленно, не спеша, поднимались на небо…
– Пусть примет их Вечность коротко помолился Тавр и больше не оборачивался назад, ведь впереди была Черная пустошь…
*
Уже никто не помнил, почему эту часть океанского побережья, усыпанного белым кварцевым песком, перламутровыми раковинами, там, где розовые чайки безмолвно парили меж бродящих