Картинка менялась за картинкой, покорно подстраиваясь под голос. Фантазия у меня богатая, а значит, с образами нет никаких проблем. Не скажу, что это было сложно, но в целом мало кто занимался этим видом магии, ведь стоит отвлечься, и книга отобразит твои мысли, а не сказку. Мне было легко, я любила читать. Хотя это удавалось мне нечасто: библиотека в «Гнезде» была более чем скромная и сплошь состояла из серьезных книг дедушки.
– Великолепно, мадемуазель! – восхитился лекарь.
Захлопнула книгу. Что-то я увлеклась, совершенно забыв, что у меня был зритель.
– Огонь вашего дара горит ровно и ярко, вы, видимо, много учитесь.
Зарделась от такой похвалы. Я не самая прилежная ученица, скорее рассеянная, но не лентяйка. Во время урока я могу задуматься о чем-то более интересном, чем, скажем, какие области граничат с нашей и что там выращивают. География так скучна. Вот если бы нам рассказывали о других странах. Взять хотя бы таинственную Руссу. Говорят, одна из наших королев в далекой древности была оттуда. Именно от нее королевскому роду достались зеленые колдовские глаза, которые нет-нет да и засияют на лице очередного представителя королевского рода. Или про далекую Мерику. Приезжие менестрели рассказывали, что там живут особенные маги, чей дар пока не укладывается в нашу систему классификации. Оттуда во Франкию привозили редкие драгоценности для мощных артефактов и какао-бобы для шоколада. Ах, какая прелесть этот напиток! Чуть с горчинкой, тягучий, согревающий. Это же все так интересно. Лучше, чем узнать, что король приказал засадить тутовыми деревьями половину Журдана.
– Ага! Замечательно!
Удивленно моргнула, отвлекаясь от своих мыслей. Что замечательно? Правильно маменька говорила, что все беды мои от мыслей. Замечталась о Руссе и Мерике, совершенно не слушая старичка. А что он говорил?
Впрочем, целитель уже стягивал с моей руки браслет. Три камушка, украшавшие причудливую загогулину, светились ровным зеленым цветом. Интересно! Я же точно помню, что они были белыми.
– Всего хорошего, мадемуазель Эвон, не смею вас больше задерживать.
О! И это все? А где та постыдная процедура, которую мы обсуждали с Армель? Ну, на «девичество». Или для невесты дофина это уже не важно?
На всякий случай кивнула и вышла, чтобы тут же оказаться в плену однокурсниц. Меня обступили со всех сторон, оттеснив в сторону, и засыпали вопросами.
– Страшно было?
– А что спрашивали?
– Раздевали? А то, говорят, в больницах до исподнего раздевают.
– А на то самое проверяли?
– Зубы смотрели?
– Нет, не страшно, – покачала головой, силясь выбраться из создавшегося кокона. – Не раздевали. Спрашивали о здоровье. Зубы смотрели.
Аманда ахнула и схватилась за щеку.