Затем, Серж вернётся. На его лице будет сиять всё та же улыбка, будто та – никогда и не слетала с его губ.
– Я хочу спросить тебя, – начнёт он на повышенных, смешных тонах, – хочешь ли ты присоединиться к нам? Ну, ты понимаешь.
Ты ненадолго оторвёшь грифель карандаша от бумаги и скажешь решительно:
– Нет.
– А ты будешь нам мешать? – Серж испытующе поднимет брови.
Серж знает, что за то, что он собирается делать по законам ваше страны будет предусмотрено – минимум три года тюремного заключения. Так что, пустив тебя в свой дом именно в этот день – он показал, что доверяет тебе одну из самых важных и опасных его тайн.
– Нет – не буду. И ничего никому не скажу. Если вы оба этого хотите – то просто оставьте меня в покое.
– Люблю тебя, дорогуша, – расцветёт он, – а диван – вон там. Кровать – только одна.
Он покажет пальцем на угол у книжного шкафа.
– Если передумаешь – ты всегда сможешь присоединиться к нам.
Анри и Серж скроются за дверью. Ты возьмёшь наушники и телефон Сержа. Разблокировав его – ты включишь музыку на максимальную громкость и постараешься не замечать ничего, что происходит вокруг.
Что ждёт тебя завтра?
Перед сном, ты будешь слушать правдивую музыку. Ты посмотришь на гору набросков. На столе – будет лежать последняя, самая правильная твоя работа.
Её тоже нужно будет уничтожить – подумаешь ты – но не сегодня. И медленно, под электронные аккорды, ты уйдёшь в сон. За окно – медленно будет подыматься солнце.
Побег Первый
Под утро, ты увидишь, застывши в дверях: два всадника лежат в обнимку друг с другом; любя, хоть и нельзя им быть вместе. Ты увидишь: человек, который вполне мог стать Иисусом-социопатом – станет простым извращенцем. И свою болезнь – он называет «любовью». Болезни нужно лечить. И лучше лекарство от любви – это сама жизнь.
Ты соберёшься уйти отсюда – тебе будет невыносимо находиться в этом доме ещё хоть секунду. Ты оставишь записку: «Henri, sois un homme» что будет значить: «Анри, будь мужчиной» или: «Анри, будь человеком». И ты даже не потрудишься в этой записки объяснить, что всё это значит.
Перед своим уходом ты подумаешь, насколько низко может пасть человек и даже не подозревать об этом. Наоборот, со страстью падающих с обрыва мышей леммингов, он хочет показать миру, что нечего стыдиться самого себя. Лучше держать свои болезни и свои неврозы у всех на виду – и пусть никто не смеет что-либо возразить – ведь это природно. Упасть и всё равно быть над всеми – быть Сержем.
Ты задержишься ещё в этом доме – тебя перехватят у самой двери и предложат чашечку кофе; ты не сможешь отказаться. Серж будет стоять в бордово-полосатом халате у плиты и варить свой обыденный кофе. Под его халатом, скорее всего, не будет ничего. Анри и не посмотрит на записку, лежащую на подоконнике. За окном: будет играть безымянный оркестр тысячи кондиционеров высотных домов; водопроводных