На эстраде работали румынские, венгерские оркестры, женский венгерский хор, русский хор и – звезда программы – цыганский хор.
Цыгане выступали «для всех» три раза в вечер. После этого любители цыганской песни приглашали хор в отдельные кабинеты – это была вполне официальная и законная часть концерта. От основной она отличалась тем, что гость мог заказать любую песню. Цыгане знали это и всегда имели в запасе песни для таких выступлений. В кабинете, так же как и в общем зале, стоял большой стол для гостей, перед которым располагался хор. Гости имели право заказать то, что им хотелось, и за каждый номер платили ту сумму, которая полагалась. Наиболее знаменитые и славные солисты приглашались за гостевой стол. За свое присутствие в застолье приглашенные получали тоже особую плату. Хор продолжал оставаться на своих местах – стульях, расставленных перед столом.
Распущенность во время работы не дозволялась. Цыгане не пили во время работы в кабинетах, это знал каждый, и нарушать закон такого рода не рисковал никто. За их нравственностью следил регент. Объяснялось такое положение тем, что хоры составлялись по семейному принципу: отец, мать, дядья, их жены, братья, сестры – все взаимно оберегали друг друга и семью в целом и от излишней фамильярности гостей, и от возможных посягательств. Соблюдение «чистоты» хора было равносильно соблюдению чести своего рода.
За любой недостойный поступок нарушителя удаляли из хора – и в другие он уже не мог пойти. Мало кто рисковал стать изгоем, это грозило уже сломанной судьбой.
Если гость приглашал в кабинет какую-нибудь цыганочку, то она обязательно брала с собой мать, или сестру, или гитариста. Одна она не могла остаться с гостем.
Впрочем, исключения бывали.
Во время войны 1914 года в Петербурге молодой офицер после выступления хора в кабинете отпустил хор и пригласил хорошенькую плясунью к столу.
Когда цыгане собрались в артистической комнате, отец плясуньи сидел как на иголках. Цыгане исподлобья поглядывали на него.
Чувствуя молчаливое осуждение, отец девушки не выдержал и стал стучать в дверь кабинета. Офицер впустил его. Отец приказал дочери уйти. Взбешенный офицер застрелил его. Весь Петербург возмущался, требовал суда. Суд приговорил офицера к отправке на фронт.
Постоянные посетители кабинетов «Стрельны» знали в лицо и по имени каждого хориста, каждую певицу, плясунью, гитариста. Они и являлись главным источником ежевечернего заработка хоровых цыган.
…Ночью, почти перед рассветом, хоровое и оркестровое население Петровского парка возвращалось домой. Если в эту ночь в кабинете кутила с цыганами богатая и щедрая компания, не жалеющая ни денег, ни шампанского, одарявшая хор «лапками» – денежными подарками, то, возвращаясь, шли бодро, весело, а кто и нанимал за пятак извозчика. А если ночь была «неудачливая», в кабинет цыган не приглашали, «лапки» были скудные – то обратно шли медленно, усталые, посеревшие, полусонные. И так – каждый день…
Газета