«Состоя в бою 6-го августа под Краупишкеном ординарцем у начальника конного отряда, в самый разгар боя, с явной опасностью для жизни, доставил верные сведения о неприятеле, вследствие чего были приняты меры, увенчавшиеся полным успехом»[17].
Возможно великая княгиня была неверно информирована кем-то, кто приукрасил подвиг её брата, чтобы сделать ей приятное. С другой стороны, вполне возможно, что этот эпизод действительно имел место.
То, что великий князь был специально награждён в присутствии сестры, а также его перевод в штаб П.К. фон Ренненкампфа, некоторые исследователи объясняют желанием генерала создать себе своеобразное «великокняжеское лобби» при дворе. Оно вскоре могло пригодиться – после катастрофы армии генерала Самсонова началось расследование деятельности и Ренненкампфа. Великий князь Андрей Владимирович в своём дневнике резюмировал выдвигавшиеся против генерала обвинения и роль Дмитрия Павловича в этом деле, исходя из слов князя Енгалычева:
«Назначили Пантелеева расследовать Самсоновское дело и в связи с этим – и Ренненкампфа. Ну что он понимает в военном деле? Ровно ничего. Откомандовал Семеновским полком, а потом командовал корпусом жандармов. Ну, и в результате, несмотря на массу улик против Ренненкампфа, он в докладе все улики смазал. А между тем многие командиры батарей показали, что они получали приказание в Восточной Пруссии во время боев по таким-то участкам не стрелять, и при расследовании оказывалось, что эти участки принадлежали родственникам Ренненкампфа. У управляющих некоторыми имениями были найдены за подписью Ренненкампфа охранные листы, чтоб наши войска не трогали бы ничего. И эти поместья также принадлежали Ренненкампфу. Кроме того, из Германии были получены сведения, что немцы очень интересовались его денежными делами. Все это невольно уже характеризует Ренненкампфа, и у военного министра Сухомлинова уже собран целый том с обвинительными документами.
Теперь разобрать это дело поручено генерал-адъютанту Баранову. Это человек глубоко порядочный и, конечно, доведет дело до конца. Но долгое время Государь верить не хотел. Я ему неоднократно говорил, но он все как-то уклонялся и сомневался в правде. В этом много виноват кн. Орлов, который был в переписке с кн. Белосельским, а последний состоял при Ренненкампфе и не командовал своей бригадой, которая входила в состав той же армии. Белосельский сильно поддерживал Ренненкампфа… и Андрюша Шувалов. Я ему однажды говорил: «Что Вы делаете, Россию губите, защищая такого генерала». На это Шувалов мне ответил, что Ренненкампф ему однажды в жизни помог, и он считает своим долгом и его теперь выручать. Я ему сказал,