– Не понял, – пробормотал Стас.
– Я тоже не понял, – кивнул Афанасий, доставая из кармана продолговатый предмет. – Думал, подрезал черный нашего Витю тогда. Потом пригляделся – а шея-то у него целехонька, ни шрама, ни царапины. Смотри.
Предмет в его ладони щелкнул, выплюнув лезвие ножа. Клинок оружия был обломан на четверть.
– Может, об пол сломался? – предположил Стас. – Или уже был сломанным?
– Видео отмотать? – спросил Афанасий. – Целехонькой была выкидуха, пока в шею нашему Витьку не воткнулась. А потом он заорал. Помнишь, всех нас как током по нервам шибануло?
– Ну, типа того, – согласился Стас. – Орет он жутко.
– Не только орет, – сказал Афанасий, тыкая в клавиатуру.
На мониторе возобновилась замедленная съемка. Медленно раскрылся рот Витька, жутко остекленел взгляд… И словно повинуясь этому взгляду, вдруг заметно ослабли пальцы Ибрагима, сжимающие сломанный нож, и тело его… приподнялось над полом. Немного, всего на несколько сантиметров. Впрочем, достаточных для того, чтобы лежащий на полу парень протянул руку к лицу своего врага…
– Дальше ты знаешь, – сказал Афанасий. – Это я еще не смотрел запись, как он нашего сегодняшнего барыгу уделал. Того, первого. Который типа от страха скончался. Чует мое сердце, если запись как следует просмотреть…
– А зачем? – осведомился Стас.
– Что зачем? – не понял Афанасий.
– Зачем ее рассматривать?
– То есть как?
В глазах Афанасия застыло недоумение.
– Это ж что получается…
– Получается, что, когда он орет, вражья сила дохнет, – оборвал его Стас. – А как она дохнет, тебе какая разница?
– То есть как «какая разница»? Твой Витек убивает то ли криком, то ли взглядом, то ли черт-те чем, а тебе это до фонаря?!!
– Точно, до него, – согласился Стас. – Пока он выдает результат, мне плевать, каким образом он это делает. Пусть хоть иголки в кукол втыкает, хоть в полете их с метлы фаерболами расстреливает. Главное – результат. И пока что этот результат меня устраивает. Так-то, Афоня.
Стас хмыкнул, похлопал бригадира по плечу и вышел из операторской.
– Понятно, – негромко сказал Афанасий ему вслед. – Тебе главное результат. А мне главное – самому не стать результатом воплей твоего выкормыша.
Но Стас его уже не слышал.
Часть вторая
По следу тени
Был снег. И луна. И больше ничего вокруг. Всюду, насколько хватало взгляда, лежала белая, идеально ровная пленка, где-то там, у горизонта, сливающаяся с черной, идеально ровной пленкой, покрывающей небо. Казалось, будто земной шар кто-то неизмеримо большой взял небрежно, словно апельсин, очистил до сверкающей белизны, но после, передумав, упаковал его в черный мусорный полиэтилен и выбросил на помойку мироздания.
В маленькую дырочку в черном мусорном мешке осторожно заглядывала луна. Непонятно только, зачем ей это было надо? Но, может быть, там, наверху, в другом мире было