Жизнь тихая, спокойная, климат теплый, работа в тепле. Не лезь, куда не следует, не кради, следи за словами, и срок твой быстро пролетит.
В наших лагерях отбывают наказание бедняки.
Заметил закономерность: в лагере в основном находятся наказание малоимущие люди. Почему? Совершил человек преступление и на него завели дело. Как правило, в это время родители и родственники подкупают, или запугивают потерпевших, свидетелей, задабривают правосудие деньгами, или давят на него через влиятельных чиновников.
Деньги и связи во властных структурах делают свое дело – правонарушитель отделывается легким испугом или в худшем случае, наименьшим сроком заключения. Имея деньги, в лагере тоже не бедствует, и часто, отбыв треть срока, идет на "стройки народного хозяйства" ("химию"). Или отбыв половину, за "примерное поведение" освобождается досрочно.
Дети же простых смертных, получают сроки часто "на полную катушку" и "мотают срок " до звонка". Особенно жаль было осужденных по статье 214 УК УССР – "бродяжничество". Крутой поворот судьбы, и человек оказывается без жилья. Без прописки не берут на работу, без работы не прописывают. Бездомные теплое время года еще кое-как перебивались, а зимой искали тепло в тепломагистралях. А при социализме тех, "кто не работает" арестовывали, и лишали свободы за "паразитический способ существования". Заключенные шутили: "Жил на улице Любая 8. Пришел домой. Обогрелся, поел, задремал. Сквозь сон услышал стук. Открыл люк, а там… мент! И вот я здесь".
Не можем не нарушать закон.
Когда прибыл в лагерь, я застал полупустые бараки – многих освободили по амнистии приуроченной к 60-летию образования СССР. А уже через два месяца свободные места были заполнены новыми заключенными, а через три месяца, на "шконки" нацепили третий этаж – не может наш народ не нарушать закон.
Ой, что-то то будет…
А с другой стороны, даже сами заключенные открыто возмущались: "Среди бела дня люди в штатском останавливают прохожих, из магазинных очередей выдергивают и, показав удостоверение КГБ, интересуются: "Почему это Вы в рабочее время не на работе?". В кинотеатрах прекращают показ кинофильма, и по той же схеме проверяют зрителей. Коммунисты, закручивая гайки, поступают неразумно – на свободе работать некому, а они доведенных до отчаяния людей отправляют в тюрьмы даже за мелкие правонарушения. Умная власть должна завоевывать авторитет, добиваться, чтобы народ ее любил, а не боялся".
Шептались то тут, то там: "Народ на воле озлобленный. Не приведет к добру такая политика партии. Ой, что-то то будет…".
Ощущение внутренней свободы.
Это звучит парадоксально, но заключение дарит ощущение внутренней свободы. На свободе притворяешься, изображаешь, что веришь партийным идеологам, боишься сказать лишнее слово о правящем режиме. За несколько антисоветских анекдотов осуждали на три года, за неосторожное слово могли сильно избить