Вспомнилось, как во время паломничества в Почаевскую Лавру увидел напротив… психушку. С открытых, зарешеченных окон пациенты истерически ругали Бога и прихожан. Это наша сатанинская власть поступила так намеренно, чтобы поглумиться над верой христианской и паломниками…
Была на лечении и другая категория людей. Вот молодая красивая девушка. Играю с ней в шахматы и прилагаю все усилия, чтобы выиграть. Она – пионервожатая в пионерском лагере. Ее коллеги продавали ворованные продукты и имущество, на вырученные деньги устраивали пьяные оргии. Девушке стало совестно обкрадывать детей, и она пристыдила зарвавшихся коллег. Так что же те? Те в ответ… отправили правдолюбку на обследование, относительно наличия у нее психических отклонений. Логика такая: мы, "черные вороны" и ты такой же будь, а если нет, то заставим почернеть или заклюем до смерти.
Больные со стажем раскрывали тайну: в каждой психбольнице, главный врач и его окружение работают на КГБ. Здесь все просто: откажешься – не получишь работы по специальности, согласишься – будешь иметь привилегии, льготы, карьерный рост.
Петр часто навещал, – со своей скромной зарплаты выкраивал мне на передачи. Снова пили его самодельный коньяк, а я не раз спрашивал: "Где я наследил? Где? Как комитетчики на меня вышли?".
– Действительно, здесь что-то нечисто, – соглашался друг. А сам как в воду опущенный. Снова рассказывает о своих проблемах, о безденежье, о том, что Нина уходит в декретный отпуск. Закончил печальную исповедь долгами, и снова агитирует ограбить магазин. "Так, – говорит, – спланируем, что никто не узнает. Тебе же деньги тоже не лишние?" Однако я решительно отказывал Петру, успокаивал, как мог.
Бутылка сухого вина.
Время шло быстро. Через две недели меня выписали. На следующий день друг навестил меня дома. Удивлялся такому удивительному повороту судьбы, сочувствовал, успокаивал. Достал из-за пазухи бутылку сухого вина, которую мы и выпили по поводу моего "выздоровления". Сказал тост: "Пьем за то, чтобы на этом твои неприятности и странные недоразумения наконец-то кончились".
Вечером мне стало плохо. Лег спать. Только закрыл глаза, как приснились кошмары: меня душат, бьют, режут, пекут огнем. Вскрикнул от ужаса и проснулся в холодном поту. Дрожу, зуб на зуб не попадает. Жена окутывает меня одеялами, перинами. Снова засыпаю, и через мгновение на меня снова накатывается кошмарный сон, но теперь я уже задыхаюсь от жара. Одеяла и перины летят на пол, – хочется как можно быстрее освободиться от них. И так целую ночь, мой сон сопровождают ужасы, бросает то в жар, то в холод.
Утром такое ощущение, будто меня не во сне, а наяву жестоко пытали: болит все тело, кружится голова, тошнит. Встать