– Я тоже! – поддержал его отец. – Только не знаю, как сумею затащить наверх свои старые кости!
– Например, заставить лестницу нести нас! – ответил Адам, прикосновением вызывая лестничный проем.
– Как это – нести? – забеспокоилась Нюррсс.
– Верь мне! – посоветовал Адам, обнимая подругу за талию и подталкивая ее к первой ступени.
Как только молодые люди вступили на нее, лестница, и в самом деле, двинулась вверх.
– И как только тебе в голову пришла такая мысль? – нервно оглядываясь назад, спросила Нюррсс, когда вся компания оказалась на смотровой площадке башни, расположившейся на просторном балконе, возле самой вершины.
– Я вспомнил, что подобные лестницы очень распространены на центральной планете моего народа, – несколько рассеянно ответил Адам, пристально разглядывая открывавшийся отсюда вид.
Вид был, действительно, великолепен, разбросанные вокруг, здания переливались нежными оттенками розового и зеленого, формы их казались столь сложными и прихотливыми, что создавали впечатление экзотического сада. Казалось, вот-вот, набежит легкий ветерок, и зашевелятся кроны деревьев, подернется рябью листва, запоют птицы. Но воздух оставался неподвижен и тих.
– Ты думаешь, что все, это – плод наших мыслей? – неуверенно спросил Авель. – И мы, по-прежнему, находимся в нематериальном мире?
– Надеюсь, что – нет! – с заметным напряжением в голосе ответил юноша и повернулся к подруге.
– Скажи мне, что ты видишь? – спросил он ее, подтягивая поближе к краю балкона.
Нюррсс внимательно огляделась по сторонам:
– Дома и башни до самого горизонта, очень похоже на вид Эостанна сверху. Цветовое сочетание немного другое, но – близкое. Наверное, из-за зеленоватого света этой, странной, радуги. У нас такое бывает только после дождя, и дуга имеет гораздо больше цветов. Здесь же не то, что дождя, и облаков-то нету! И ветра!
Адам удовлетворенно кивнул и задал еще один вопрос:
– А что ты скажешь о линии горизонта?
Нюррсс нахмурилась, и глаза ее устремились вдаль:
– С ним что-то странное творится! По-моему, он уходит вверх, а не вниз!
Адам с облегчением вздохнул, улыбнулся, а затем притянул к себе девушку и крепко ее поцеловал. Нюррсс с удивлением посмотрела на него, а потом, снова, на необычную линию горизонта.
– Почему тебя так обрадовала эта странная вещь? – недоуменно спросила она своего друга.
– Потому, что это означает, что все вокруг – реальность! – радостно заявил он.
– А почему ты осознал это именно сейчас? – поинтересовалась Нюррсс.
– Ты меньше нас с отцом разбираешься в физических свойствах пространства, но если и ты видишь эту странность с линией горизонта, то мы, и в самом деле, в замкнутом пространстве, и более того, находимся на внутренней стороне пустотелой сферы.