– Не ходите вы туда, не обойдется без провокатора, обязательно какой-нибудь вотрётся!
Но куда там! Мой Витя-то: надо с немцем сражаться, надо, мол, его одолеть! А раз приходить ко мне эта Шура и говорить:
– На-ка, возьми себе…
И подаёть штамп «Смерть немецким оккупантам!» и список какой-то: распишись, мол, что получила.
– Да иди ты к свиньям! – вскинулася. – Что мы, для этих бумажек работаем? Для себя работаем. Каждый по крошечке сделаить, а немцам – во вред.
И начал мой Витька: как вечер, нарядится в батькин пиджак, в валенки его большие и по-ошёл. Повесють немцы листовку, какие они хорошие да милосердные, какое счастье нам нясуть, а Витька хлоп сверху: «Смерть немецким оккупантам!» Вот руки и в чернилах. Что если поймають, доказательства ж сразу видны! И вот, как пойдёть, бывало, штамповать, а я стану возле окна и задеревенею вся, гляжу в конец улицы и не могу с места сдвинуться: никогда больше не увижу моего Витю! А уж как покажется да ровным шагом идёть!.. и начнёть мое сердце отходить, отходить. Уж очень волновалася за него, он же такой безоглядный был! Когда наши бомбить-то начали, так что он удумали с Володькой Дальским: как начнуть самолеты на бомбежку заходить, а они залезуть на крышу дома, где немцы живуть да лампу в трубу и опустють, потом самолеты и лупють по этим хатам. А в то время наши уж крепко часто бомбить стали! И днем ишшо не так, а как ночь, и-и по-олетели. Один бомбардировшик улетаить, другой прилетаить, один уходить, другой заходить. Ну, так лихо стало! И немцы что удумали: как только самолёты загудять, попрыгають на машины и разъедутся по деревням. Лови их! И получалося, что наши своих же и бомбили. А раз и мы, как немцы, подхватилися и-и на ПодсосОнки. Прибежали, а там ещё больше бомб рвется, да снег, метель разыгралася! Ну, выскочили из этих Подсосонок, да назад. И я с Динкой и детьми по дороге наладилася, а Витька левее взял, через луг, вот и схватилася через сколько-то: а где ж мой Витька-то? Да кричать, да звать его. После этого и сказала себе: никуда больше не побегу, не знаешь, где убьёть. Там-то, на Подсосонках, бомба тогда прямо в хату попала и всех побило.
Были ль у немцев и убежища?
А прямо рядом