Помещик нахмурился.
– Я правильно понимаю, что он беглый раб? И ты предлагаешь мне укрыть его вместе с моими сыновьями?
– Гóсподи, Аркадий, мы и так собираемся воевать с императорской гвардией! – вспылила Анна. – И ты после этого боишься, что нас накажут за укрывательство чужого раба? С нас шкуру снимают, а он по шерсти плачет!
– Ладно. Согласен. – Помещик торопливо встал, за ним поднялись и все остальные. – Время не терпит. Через полчаса жду всех у парадного входа.
Велизарий изо всех сил сдерживался, чтобы не закричать от радости. Наконец-то свобода!
* * *
Юноша спустился по мраморным ступеням причала к Серебряному озеру и присел на корточки. Зачерпнул в ладонь воды, умыл пылающее от возбуждения лицо и сделал несколько глотков. Руки его дрожали, а сердце стучало гулче, чем военные барабаны. Велизарий еще раз обдал леденящей влагой шею и стал глубоко дышать, чтобы успокоиться.
Сзади него в колоннаде огромного господского дома, выходящего на озеро, раздались шаги и звуки голосов. Молодой человек резко поднялся, завернулся в темный плащ и юркнул в тень ближайшего из четырех сфинксов, охранявших пристань. Здесь можно было дождаться назначенного часа и не мозолить никому глаза. Для последнего свидания место подходило идеально.
«А если все не ограничится поцелуями?» – пронеслась в голове нервная мысль, и грудь пронзило сладостное нетерпение, как у хищника перед прыжком, за момент до того, как челюсть сомкнется вокруг нежного горла косули. Велизарий сжал кулаки и заскрипел зубами.
«Конечно не ограничится. Она любит меня, я всегда это знал. Мы никогда больше не удивимся. Немного напора, и она сдастся. Как тогда. Пусть вспомнит. Пусть ощутит то же самое. Только куда ее отвести?» – Юноша аккуратно выглянул из-за бурого каменного постамента. Колоннада заполнялась слугами; они сновали мимо входа в дом, мимо ворот, ведущих во внутренний двор к хозяйственным зданиям и термам. «В дом нельзя. Нас заметят».
Велизарий скользнул обратно в тень и прижался затылком к холодному основанию сфинкса. Перед ним дрожала поверхность круглого озера, похожего на гигантскую, наполненную до краев хрустальную чашу. Дальний край терялся в ночи, а в самой середине «чаши» на небольшом острове стояла церковь, напоминавшая своими очертаниями маяк. Она была окружена хитроумными фонарями, бросавшими на ее свет, но невидимыми с берега. Белоснежные стены отражались в воде и приковывали к себе взгляд. Слева к острову каменной змейкой тянулся мост.
У причала стояло несколько лодок, которыми пользовались для прогулок по озеру. По зимнему времени они были укрыты парусиной. Велизарий уставился на самое большое судно, с мачтой и парусом. Каждое воскресенье оно доставляло хозяина поместья и его семью