Военная педагогика. В. Ю. Микрюков

ссылки, тюрьму, вредила и престижу военной службы в глазах страны, обращая почётный долг в отбывание наказания. К мундиру относились с презрением – «Поединок» Куприна служит памятником позорного отношения русского общества к своей армии. Военная служба считалась уделом недостойным: по господствовавшим в то время в интеллигенции понятиям, в «офицеришки» могли идти лишь фаты, тупицы либо неудачники, культурный же человек не мог приобщаться к «дикой военщине» – пережитку отсталых времен. «В 1901 году, – вспоминает полковник Сергеевский, – я кончал гимназию в Петербурге, кончал хорошо, с медалью. Заявил о желании поступить в военное училище. Все преподаватели меня отговаривали; дважды вызывался я на квартиру директора для убеждений отказаться от моего «некультурного» желания. «Это позор для гимназии», – говорил мне директор. «Ведь кто идёт в офицеры? Только идиоты или неудачники», – говорили другие…».

      Милютинский Устав 1874 года, фактически освободивший от военной службы людей образованных и даже полуобразованных, лёг всей своей тяжестью на неграмотных. Не отбывавшая воинской повинности интеллигенция, совершенно незнакомая с военным бытом, полагала в начале XX века казарму тюрьмой, а военную службу состоящей из одной лишь «прогонки сквозь строй». Из более чем двухвековой и славной военной истории она удержала лишь одно – шпицрутены. В этом отношении характерна психология Керенского, считавшего, что «при царе солдат в бой гнали кнутами и пулемётами».

      Конец 900-х годов принес резкий перелом. Кризис 1908 года показал опасность, нависшую над Россией с Запада. Германский бронированный кулак заставил всех серьёзно призадуматься. Стал пробуждаться от столетнего почти сна патриотизм, и появилась тяга учащейся молодёжи в военные училища. Туда шли уже окончившие или кончавшие университет, шли золотые и серебряные медали, пренебрегая традиционными «естественными науками». С каждым годом эта тяга становилась всё заметнее, всё ощутительнее. В 1905 году гимназии и университеты были очагами революции, в 1917 году стали очагами контрреволюции. За этот промежуток они дали армии много тысяч доблестных офицеров. Отрезвление, таким образом, стало наблюдаться в младшем поколении русского общества (родившиеся в 90-х годах), как не успевшем окончательно закостенеть в партийных клетках, подобно отцам и старшим братьям. Это молодые офицеры выпусков начала 10-х годов и прапорщики первого года Мировой войны – та категория русского офицерства, что имела наибольшее количество убитых…».

      После победы Октябрьской социалистической революции новому государству пришлось обратить серьёзное внимание на уровень военной подготовки личного состава созданной Рабоче-Крестьянской Красной Армии в ходе отражения иностранной интервенции и гражданской войны. Понимая, что для защиты социалистического Отечества необходимы не только массовый героизм и фанатичная преданность революционному делу, но и военные знания, правительство страны Советов, помимо привлечения