Суп с котом
Когда до дембельского аккорда дожили мы – на нашу долю не досталось ни собак, ни голубей: собаки заглядывать на территорию части больше не рисковали, а голуби перестали гнездиться на складах НЗ. Идти в тайгу за уссурийским тигром желания не возникало, поэтому мы были самыми буддоподобными дембелями за всю историю 804-го ОБЗР.
Мы перенесли все свое обостренное внимание на подготовку к дому. Тогда стали разрешать в порядке эксперимента (бедное наше поколение! все время на нас экспериментирует всякая дрянь!) уходить на дембель не в военной форме, а по гражданке. Это, кстати, оказалось делом сугубо полезным: не хватало еще по дороге к дому вскакивать при виде патрулей, застегиваться на все крючки и предчувствовать близкую гауптвахту за не по уставу расшитую форму.
Тогда писком моды на гражданке стали вареные джинсы. Джинсов у нас не было, зато вываривать с помощью хлорки всевозможные узоры на любом материале мы научились быстро. Тем, собственно говоря, и занимались в свободное время в карауле.
В караулке жили еще две разновидности меньших братьев проповедников дарвинизма. И что любопытно, съедать их никто не собирался. Зато общались с ними довольно часто.
Открываешь стенной шкаф, в котором стоит посуда и пайки сахара и масла, а на краю тарелки с рафинадом застыл серый столбик: мышь. Или мыш. Смотря по тому – женского рода или мужского. Стоит и смотрит умным глазом-бусинкой, гипнотизирует: «Тут никого нет! Ты никого не видишь! Слушай, будь человеком, дай поужинать спокойно! Что тебе, жалко, что ли?». Да не жалко, не жалко, жуй себе. К мышам отношение было спокойное и даже благожелательное. Уж не знаю почему, но они вызывали всеобщую симпатию.
А вот вторая разновидность, с длинными лысыми хвостами…
С крысами нелюбовь у нас была взаимной и искренней. В них летели табуретки, штык-ножи, гантели… Словом, все, что подворачивалось под руку. Иногда попадали. Чаще – нет.
Они, видимо в отместку, однажды, чуть не стали причиной народно-караульной трагикомедии.
В караулке, кроме караульных (рядовых), начальника караула (сержанта) и в недобрый час зашедших проверяющих (дежурного по части, комбата или ответственного по батальону) быть не должно никого и никогда. А раз не должно, то было. У старослужащих в этом заключался особый шик: попить чаю в караулке. Поэтому, с утра на завтрак они, как правило, не ходили, а их пайки сахара и масла передавались в караулку. И вечером начиналось.
Иногда в караулке вместо трех человек наряда оказывалось человек восемь. Пили чай, балагурили, психологически расслаблялись. На случай внезапного вероломного вторжения ненужных гостей в виде офицеров была разработана следующая схема.
Помощник дежурного по части, увидев, что в караулку направляется нежелательный объект, звонил по внутреннему телефону начальнику караула и говорил одно-единственное слово: «Атас!». Лишние люди с азартом впрыгивали в дыру под