– А что…Что я должна была предпринять? – рыдала Нина.
– Да, что там говорить, гнать её из комсомола надо, под суд её отдать, и делу конец, – кричали из зала горячие головы.
– Правильно, под суд её! Ишь, выискалась тут, прошмандовка, врагам ты свою честь продала!
– Давить таких надо, ещё в утробе!
– Да что с ней разговаривать, к стенке её!
– Что смотришь, вражина? Совсем совесть потеряла!
– Тихо товарищи, тихо! Ну что Попова, есть, что сказать собранию? – Еремеев пристально посмотрел на Нину.
Нина, уже еле державшаяся на ногах, только замотала головой и что-то промычала в ответ.
– Давайте я скажу, – встал Василий, – С судом мы конечно подождём, если бы наши доблестные органы хотели, давно бы её арестовали. Раз отпустили, значит так и надо, не нам решать. А вот насчёт комсомола, тут ты Нина допустила непростительную близорукость, проглядела врага, не заметила его звериную сущность.
– И нет тебе в этом прощения, – продолжал он, – предлагаю из комсомола Попову Нину исключить, с формулировкой: за связь с врагом народа.
– Принимается, кто «за» прошу голосовать, – Еремеев окинул взглядом зал.
– Кто «против»? Воздержался? Что ж принято единогласно.
– Так же, считаю необходимым поставить вопрос перед товарищем Горелицем о пребывании Поповой на военном заводе. Кто «за». Принято единогласно. На этом считаю собрание закрытым.
***
Туман скрыл от меня это жестокое судилище, а когда развеялся, то я с Василием Одинцовым пребывал в кабинете первого секретаря райкома комсомола.
***
Первый секретарь райкома комсомола Видякин Егор пригласил войти пришедшего на приём Одинцова Василия, молодого рабочего, общественника, комсомольца, члена комитета комсомола авиационного завода.
– Здравствуй, Василий, как дела на заводе? Как комсомольская жизнь? Кипит, бурлит?
– Здравствуй, товарищ Егор, всё путём! Работаем ударно, по-комсомольски, стыдиться за нас уж точно не придётся! Боремся с казёнщиной, с бюрократией и прочими пережитками!
– Ну, уж, на военном заводе и бюрократия? Как такое может быть?
– А как же, директор у нас краснознамённый, боевой, настоящий коммунист, а вот инженера подкачали. Всё по бумажке, никакой инициативы, рубят все наши начинания на корню. Мы уж этот вопрос, где только не поднимали, а всё одно толку нет.
– Инженеры, говоришь, создают помехи производству? Не дают нормально работать? Интересно, а кто конкретно, фамилии есть?
– Так, а что фамилии, любого бери, всё одно бюрократы. Ни стахановского почина, ни настоящего соцсоревнования, всё как-то однообразно, что ли, без комсомольского прорыва.
– Ты вот, что, свои соображения по инженерам на бумаге изложи, чтобы с фактами, фамилиями, а я со своей стороны обещаю разобраться, а если потребуется, и органы подключу. Договорились?
– Договорились,