А без того узкая улица, ведущая от Бульварного кольца к Дому Союзов, была поперёк перегорожена танком. И в эту-то горловину мы старались втиснуться.
Но – безуспешно.
Ибо того же хотела несметная толпа, которая в каком-то бешеном азарте и безумии топтала друг друга. В нас тоже взыграл азарт. Но безумная толпа не позволила ему проявиться, отбросив нас в сторону. Может быть, и к счастью! Трудно сказать, где бы мы были сегодня, если бы этого не случилось…
А где-то вскоре после сталинских похорон Абрам Евгеньевич в очередной раз приехал в Москву. И тут самое время сказать, что его дочь Лора и, соответственно старшая сестра Вити, после школы училась в медицинском институте. В дальнейшем стала крупнейшем рентгенологом, доктором наук (ныне живёт в США).
В институте она подружилась со своей однокурсницей Витой Гельштейн. Родная сестра Виты (юная Майя) была замужем за знаменитым актёром театра и кино Михаилом Ивановичем Жаровым.
Отца сестёр, профессора медицины Илиазара Марковича, во всеобщем ажиотаже врачебных гонений зимними месяцами 1953-го арестовали. А Вита не всегда оставалась в большой квартире на Ленинградском проспекте, ночевала у подруг, у сестры. Кстати, её муж Жаров, будучи парторгом Малого театра, тем не менее, во всей этой ситуации вёл себя в высшей степени достойно.
В самом начале апреля друг мой Витя, придя в школу, торопливым, взволнованным шёпотом рассказал следующее. Прошедшей ночью, часа в три, раздался в их квартире телефонный звонок. К телефону подошёл отец. Кто-то назвал его по имени-отчеству, спросив, не у них ли Вита. Со сна толком ничего не поняв, а может и плохо расслышав, осторожный Абрам Евгеньевич в весьма повышенном тоне потребовал от «телефона» немедленно прекратить безобразные провокации, и бросил трубку.
Но через секунду снова раздался звонок.
И Илиазар Маркович Гельштейн своим реальным голосом сказал, что это именно он. Что его и всех остальных арестованных и выживших врачей только что официально освободили из тюрьмы. И что он разыскивает дочь, которой не оказалось дома.
Совершенно обескураженный волнующей новостью, Абрам Евгеньевич объяснил Илиазару Марковичу, что его дочери у них нет (она в ту ночь ночевала у Жаровых).
А 4-го апреля в газетах появилось сообщение о реабилитации «дела врачей». Это был первый, уже вполне конкретный отголосок того «подземного гула» перемен, который до сих пор лишь неясно предчувствовался, а теперь ясно свидетельствовал: происходит действительно что-то небывалое!
Раньше просто невозможно было представить, чтобы на свободе оказалась сразу целая группа недавно посаженных людей. Какие-то слухи о подобных, и не групповых, редких фактах иногда возникали и раньше. Известно было, например, что освободили будущего маршала Рокоссовского, ещё некоторых генералов.
Но