Жизнь как подвиг. Эдгарт Альтшулер

то она обращалась со мной как с куклой. Создавалось впечатление, что ее затянувшееся детство и игра в дочки-матери просто продолжаются. Говорила она со мной, как папа просил, только на русском языке, и я ей с радостью отвечала, ужасно коверкая слова и заливаясь счастливым детским смехом. Нередко прохожие останавливались и начинали расспрашивать маму, кто мы такие. Интересовались подробностями, связанными с нашей семьей, а мама особо интересных людей даже приглашала в гости, вручая им папину визитную карточку. Получалось, что это я знакомила своих родителей с новыми знакомыми, а в некоторых случаях, и друзьями на долгие годы. Таким образом в нашу семью вошел известный писатель Григорий Ильич Айзенберг. Он подошел к моей маме и строго спросил:

      – Это прелестное дитя что-либо говорит на французском языке?

      – Нет, – ответила мама. – По-французски нам запрещает говорить папа.

      – Интересно. А кто у нас папа?

      – Наш папа – профессор Крутов Федор Иванович.

      И тут наш незнакомец с удивлением воскликнул:

      – Не может быть. Это же великий филолог, по книгам которого я учился.

      – Может быть, может быть. А Вы приходите к нам в гости и увидите своего учителя. Кстати, в ближайший четверг у нас будет семинар по Байрону.

      И Григорий Ильич, в соответствии с маминым приглашением, пришел в наш дом. Но пришел не один. С ним пришел директор знаменитого парижского колледжа изящных искусств, в котором учились многие известные люди Франции. Григорий Ильич привел с собой этого человека не только потому, что хотел представить этому почтенному французу светило русской науки – профессора Крутова, но и откровенно желал, чтобы тот пригласил профессора работать в своем колледже. Так оно и случилось. Вскоре мой отец по конкурсу занял место руководителя кабинета всемирной филологии этого колледжа. А мне выпало счастье через несколько лет учиться у своего отца, который нам преподавал курс русской литературы на французском языке.

      Анна Павловна и Виктор внимательно слушали Аглаю, не перебивая и не задавая никаких вопросов. И если лицо Виктора выражало неподдельный интерес к тому, о чем рассказывала Аглая, то Анна Павловна все больше хмурилась. Аглая этого не замечала и продолжала вспоминать свой дом и своего отца:

      – Кроме литературы, мой папа прекрасно разбирался в классической музыке и очень прилично играл на рояле. Так что у нас дома проходили не только литературные, но и музыкальные вечера. А когда на выходные дни я приходила из колледжа домой, мне доставляло огромное удовольствие исполнять роль хозяйки, так как папа после смерти мамы больше никогда не был женат. Каждый вечер, проведенный мной в кругу людей высочайшей культуры и образования, был бесценен. Это был просто праздник души. Праздник ума, обаяния и интеллекта.

      4.11

      На несколько мгновений Аглая замолчала, и этой паузой сразу воспользовалась Анна Павловна:

      – Хочу