Двое мужиков за руки тащили её во внутрь гаража, а третий, садистки смеясь, пятясь спиной в глубь бокса, продолжал на ходу рвать спереди одежду и одновременно видать больно хватал женщину за оголённые груди, отчего она громко и смертельно испуганно, кричала во весь голос: – Не надо…, не надо…, мне же больно… Помогите…, помогите мне…, не трогайте меня…, отпустите… прошу вас…., – что только раззадоривало насильников.
Оглушительная очередь в узком и длинном пространстве гаражей, прозвучала как гром возмездия, превратив мужиков сначала в изумлённые соляные столбы, когда ещё нет испуга, а одно только изумление – «Вот только что были однииии…. Через минуту пялили бы бабу… А откуда эти соколики прилетели на халяву….?».
Они даже несколько протрезвели, отчего изумление мигом перешло в отчаянное понимание – «Вот это мы попали….», где их зверское избиение ногами и прикладами до бессознательного состояние, было самым лучшим выходом для них из этой хреновой ситуации.
Первой пришла в себя женщина, осознав, что из беззащитной жертвы, она волей счастливой жизненной лотереи, превратилась в карающего вершителя судьбы насильников. Сильным рывком вырвалась из рук застывших в ступоре работяг и с торжествующим криком разгневанной фурии: – Аааааа…, сукииии…, хотели меня насмерть затрахать – теперь я вас буду трахать до смерти…, – ринулась на своих мучителей. Она их пинала, щипала, царапала ногтями морды, била, плевала в рожи…. Но, это ей так казалось. Мы же, спешившись с машин, стояли в проезде цепью, с интересом наблюдая за развитием события. Тем более, что женщина в пылу праведного гнева совершенно забыла о напрочь разорванном белье под курткой, а развевающиеся полы куртки открывали красивую фигуру и весьма аппетитную грудь, которая упруго металась в такт действий своей хозяйки. Работяги очнулись и довольно успешно защищались руками, опасливо косясь в нашу сторону и боясь, хотя бы даже и невзначай, защищаясь, нанести ей вред, тем самым не усугубить своей вины ещё больше.
Выбившись из сил уже через минуту и, поняв бесполезность своих усилий покарать мужиков, она бросила их и подскочила ко мне. Не знаю, как уж она безошибочно вычислила во мне самого главного, но подбежала и запалено дыша возбуждённо потребовала: – Командир, грохни их, грохни эту сволоту… Если бы не вы они бы меня тут и кончили… Вон тот, – она ткнула в тщедушного мужика пальцем, – первым меня увидел и заорал им – А вон и бабца идёт, давайте её трахнем…, и первым начал мне руки крутить. А вон тот, всё мне шипел в ухо – «Во…, да мы тебя сейчас в ухо, в нос, в жопу и в рот оттрахаем… Затрахаем насмерть» и всё слюнявил меня своими мокрыми и мерзкими губами. А эта скотина на мне всё порвал и чуть грудь не оторвал… Скоты…, сволочи… Убей их командир!
Вновь истошно завопила женщина и снова кинулась пинать работяг, которые уже насмерть испуганные