Киру я не увидел ни осенью, ни зимой, ни летом… Как-то проходя мимо дома её родителей, я заметил, что там живёт совсем другая семья. Аверины уехали. Когда и куда – никто не знал. За кружкой пива после бани я невзначай спросил у отца, знает ли он что-нибудь об их отъезде, но отец только пожал плечами…
Весь мир для меня перевернулся. Я понял, что потерял её. До сих пор я в тайне верил, что смогу в любой момент вернуться к моей Кире. Я знал, что она рядом. Знал, где она живёт, с кем дружит, по каким тропинкам ходит… Я мог в любой момент увидеть её, стоило мне только этого захотеть. Теперь же это стало невозможным. Я понял, что, скорее всего, никогда не увижу её. И ни одной фотографии, ни одного письма, никакой вещицы – ничего в память о ней… Для меня это было подобно смерти… Я упустил свой шанс и проклинал себя за это.
Первый раз за долгое время я напился.
Я не помню, что было потом. Земля для меня остановилась. Я просто существовал, не получая никакого удовольствия от жизни. Я стал грубым по отношению к Оле, ленивым, безразличным ко всему и ко всем. Все заметили во мне эту перемену, но никто не мог понять причину, а я и не пытался объяснить.
К учёбе я потерял всякий интерес, второй курс закончил благодаря преподавателям, хотя совсем этого не заслуживал. Жизнь моя покатилась под откос: бесконечные пьянки и бесполезные знакомства. Смутно помню, что было тогда. В моей жизни это была большая чёрная дыра, которая затягивала всё сильнее и сильнее.
С родителями я стал молчалив. Они списывали это на усталость и не задавали лишних вопросов. В отношениях с Олей дела обстояли сложнее – не проходило и дня, чтобы мы с ней не поругались. Мы стали чужими друг другу и, наконец, решили на время расстаться. Решила Оля. А я охотно согласился. По правде сказать, я этого и добивался. Лето перед третьим курсом решено было провести в разлуке.
Оно длилось бесконечно долго. Это пустое, холодное, серое лето.
11
Проведя каникулы в деревне, я с радостью вернулся в город. В общаге мне, как всегда, были рады. Вахтёрша Галина Ивановна, которая славилась своей строгостью и непреклонностью, меня даже расцеловала и, между прочим, напомнила про оплату. В коридорах ещё пахло краской, а комнаты оставались полупустыми, несмотря на то, что все места были заняты. На лестничных пролётах я встретил несколько абитуриентов и вспомнил себя таким же пару лет назад – худым подростком с замученным лицом и испуганными глазами. Казалось, это было в прошлой жизни…
В нашей «сорок второй» ничего не изменилось. Я приехал последним и застал друзей в разгаре веселья – отмечали начало учёбы. В комнате было человек пятнадцать и Оли среди них не было, что не могло меня не радовать. За лето я почти забыл о ней, и попытки начать всё сначала уже были бы бессмысленными. И только моя