Сейчас без смеха на это смотреть невозможно, но тогда это казалось настоящей катастрофой.
Ночью было слышно, как разговаривают даже в самом дальнем конце посёлка. Никто не спал. Родители шептались, боясь меня разбудить. Я лежал под тёплым ватным одеялом и смотрел на звёзды.
Разом вспомнились всё: спортзал, директор, испуганные глаза Киры. Я представлял, что она тоже сейчас не спит, смотрит на звёзды и вспоминает произошедшее.
Только тогда, ночью, я понял, что теперь всё изменится. Она будет считать себя обязанной передо мной, будет смотреть на меня как на своего спасителя. Может даже влюбится. Я был готов к тому, что теперь мне придётся провожать её после школы (если здание уцелеет после этой ночи) и защищать от кого-то. По крайней мере, мы должны остаться как минимум друзьями. Я понимал это. Я был готов к этому. И это было бы, наверное, правильно. Но как потом оказалось, я сильно ошибался.
С того дня в течение нескольких лет мы не сказали друг другу ни единого слова. В тот сумасшедший день, ещё детьми, мы были как никогда близки и ещё как никогда далеки друг от друга, сами того не понимая. Много раз потом я желал отдать всё, чтобы прожить заново эти минуты. Минуты рядом с ней. Прожить и умереть вместе, держа друг друга за руки.
4
Проснувшись утром, я понял, что ничего не изменилось. Дома стояли целые и невредимые на своих прежних местах. Никаких признаков разрушения или хотя бы слабых подземных толчков не было. Теперь все эти сборы и эвакуация на огородные грядки выглядела особенно глупо.
Уже через несколько часов жизнь вошла в своё обычное русло. Родители, убрав всё в дом, засобирались на работу. Я пошёл на практику, которую не отменили бы даже если бы от школы остались одни щепки.
Все пытались делать вид, что ничего не произошло, о случившемся старались не разговаривать. Я заметил, что на меня обращают больше внимания, чем раньше, но в открытую ничего не говорят.
Киры среди восьмиклассников не было, в тот день она не пришла. Не пришла и на следующий день. Потом я узнал, что её младшего братика во время землетрясения завалило брёвнами. С переломами его отвезли в районную больницу.
Я увидел её только в начале сентября. Кира шла мне навстречу по пустому школьному коридору. Такая же маленькая, такая же хрупкая, но с решительным, смелым и уже совсем недетским взглядом.
Я понял, что моё сердце в этот момент готово было выпрыгнуть. Дыхание перехватило от волнения. Я ждал, что она хотя бы улыбнётся мне, но Кира, опустив глаза, молча прошла мимо. Я знал, что другие девочки на её месте бросились бы мне на шею в этот момент, но мне понравилось бы