Имя их – Госпитальеры – дети Господни.
ВНЕМЛИТЕ ГЛАСУ ЧИСТОГО РАЗУМА: И были их одежды белы, а помыслы черны и неясны. И носили они красные кресты, насмехаясь над истинной верой, не делая разницы между истинными детьми Его и тенями. Не признавая и не отрицая Его, ушли они от Истиной веры – и тени им стали ближе, чем дети Его. И вносили они в теней зерна злобы и непокорства. И брали они взамен души и пожирали их, ожидая, когда в мир вернется единственный их господин – Антихрист. Имя им – Госпитальеры, дети тьмы и вселенского хаоса.
К утру изображение призрака из далекого прошлого померкло, голос его дребезжал, как старая колымага Багажников на ухабах выщербленного асфальта. Временами он исчезал совсем, но потом снова появлялся и заводил старую песню.
– …не забудь купить на ужин кальмаров. Договорились? Я очень люблю тебя, милая… Хотя и кальмаров тоже… – Первое, что услышал Герман, открыв глаза.
Крысокот ткнулся ему в щеку мокрым носом.
– И тебя с добрым утром, тупая скотина! – привычно пробормотал Герман и сел.
Белесая фигура отделилась от стены и уже примелькавшимся быстрым шагом направилась в центр подвала.
– Как же ты достал меня со своими кальмарами! – Герман выругался, голова болела так, будто вчера по ней стучали железным молотом. – Если бы я был твоей женой, подсыпал бы тебе яду!
Уже было утро, и через маленькое окошко в подвал проникали солнечные лучи. Судя по всему, рассвело совсем недавно. Герман встал и поморщился. За вчерашний день он трижды обращался к запретному, и теперь боль в затылке и щемящая тяжесть в висках будут донимать его очень долго. К полудню неприятные ощущения немного утихнут, но вот прослушать частоты Герман теперь сможет нескоро. Перешагнув через тело Мусорщика, он подошел к Францу и потряс паренька за плечо. Франц испуганно вскинулся, но, увидев Германа и осознав, что ему ничто не угрожает, тут же успокоился.
– Сколько видишь пальцев? – спросил Герман, сунув мальчишке под нос знак победы – “виктори”, – одновременно он являлся знаком клана Ветродувов.
– Два, – ответил Франц.
– Значит, очухался, – удовлетворенно буркнул Герман. – Вставай, пора в путь. Лучше бы добраться до моста, пока туман не рассеялся. Есть хочешь?
– Немного.
Герман не без сожаления разломил последнюю плитку пищевого пайка.
– Понесешь мой мешок. Не все же тебе за мной без дела таскаться.
Пока Франц грыз свою порцию и безропотно закреплял тяжеленный мешок у себя на плечах, Герман занялся изучением карманов убитых Мусорщиков. Тот, кому он угодил болтом в грудь, оказался совершенно чист. У него не было даже самой завалящей пуговицы. Нож врага, каким-то чудом пропоровший куртку Германа и поцарапавший ему руку, при должном осмотре оказался никуда не годным. Не без труда следопыт вырезал из тела Мусорщика болт.