Папа закрыл тетрадь и выжидающе посмотрел на слушателей.
– Ну как вам? – спросил он.
– По-моему, это будет замечательная книга, – серьёзно сказал Муми-тролль.
Он лежал на спине в сиреневой беседке и смотрел на шмелей. Было тепло и безветренно.
– Но признайся, многое ты просто выдумал, – сказал Снифф.
– Вовсе нет! – воскликнул Муми-папа. – То были совсем другие времена! Здесь каждое слово правда! Ну, разумеется, местами я добавил красок…
– Интересно, – проговорил Снифф, – где теперь папина коллекция.
– Какая коллекция? – не понял Муми-папа.
– Пуговичная коллекция моего папы, – повторил Снифф. – Хочешь сказать, Шуссель – не мой отец?
– Конечно, он твой отец, – ответил Муми-папа.
– Так куда же тогда девалась его драгоценная коллекция? Она должна была достаться мне по наследству.
– Хупп-хэфф, как говорил мой папа, – сказал Снусмумрик. – Почему ты так мало рассказываешь о Юксаре? Где он сейчас?
– Да кто же их разберёт, этих пап… – Муми-папа неопределённо взмахнул лапой. – Они приходят и уходят… Как бы то ни было, я сохранил их для потомков в своих мемуарах.
Снифф фыркнул.
– Выходит, Юксаре тоже не любил сторожей в парках, – задумчиво проговорил Снусмумрик. – Надо же…
Они вытянули ноги в траве и закрыли глаза, подставив лица солнцу. Было хорошо, слегка клонило в сон.
– Папа, – сказал Муми-тролль, – а неужели в те времена так странно разговаривали? «Представьте мое удивление», «послужат отрадой и уроком», «сие» и всякое такое.
– Что тут странного? – рассердился папа. – Думаешь, писатель может выражаться как попало?!
– Да, но иногда же ты выражаешься как все, – возразил его сын. – И Шуссель у тебя разговаривает нормально.
– Ерунда, – отмахнулся папа. – Это просто местный колорит. К тому же есть большая разница между тем, как мы о чём-то думаем, и тем, как мы об этом рассказываем. То есть, я хочу сказать, наши представления и рассуждения, когда мы начинаем о них рассказывать, звучат совершенно иначе, и всё это очень зависит от настроения… Так мне кажется.
Папа замолчал и принялся взволнованно листать мемуары.
– Думаете, я выбрал слишком необычные слова? – спросил он.
– Ничего страшного, – сказал Муми-тролль. – Ведь это было давно, к тому же в целом-то понятно, что ты хотел сказать. Ты что-нибудь ещё написал?
– Пока нет, – ответил папа. – Но сейчас начнётся самое увлекательное. Я почти дошёл до дронта Эдварда и Морры. Где моё перо?
– Вот, – сказал Снусмумрик. – И, послушай, напиши побольше о Юксаре. Со всеми подробностями!
Муми-папа кивнул, положил тетрадь на траву и продолжил писать.
Тогда-то во мне и проснулся интерес к столярному делу. Этот особый дар, вероятно, был врождённым – я как бы ощущал его в кончиках пальцев. Первая проба таланта была скромной.